– А вещи?

– Вещи, точно… Придется вернуться за вещами в общежитие… Может, ты привезёшь мне их?

– Запросто!

– Всё я точно не увезу за раз. Но об этом подумаю позже. Главное – уехать.

– План неплохой. Но что, если директор тебя не отпустит? Или, если его не будет на месте?

– Я всё равно уеду и в конечном итоге он сам выгонит меня! – заявил Джэ Ён. – Но это не такой хороший вариант, хотя я всё же рассматриваю, что он возможен.– Окей. Удачи тебе, сюн [кит. вежливое обращение к сверстнику "уважаемый друг"]! – Джи Цзянь похлопал друга по плечу. – Надеюсь, с тобой всё будет хорошо.

– И я на это надеюсь. Спасибо, брат Цзянь. Подожди, как ты меня опять назвал?

Чен усмехнулся, хлопнув себя по бедру.

– Лучше учи китайский!

– Мой китайский уже итак неплох!

– Раз не нравится, что я зову тебя младшим, я решил звать тебя "уважаемый друг", а не просто братишка.

– О-о, – протянул Джэ Ён.

– Братишка, надеюсь, расстояние не станет помехой нашей дружбе! Я обязательно буду приезжать к тебе в гости. А ты приезжай ко мне. Уверен, моя матушка будет рада видеть тебя у нас!

После таких трогательных слов Джэ Ён готов был расплакаться, но успокоительные, прописанные лечащим врачом, помогали контролировать внезапно нахлынувшие эмоции. Он обнял своего названного брата, хотя и не был любителем всяких подобных штук, да и вообще не тактильным человеком. Надо признать, что несколько лет жизни в общежитии стёрли личные границы и понятие о том, что твоё, а что общее. Но всё же Джэ Ён постарался сохранить при себе своё личное пространство и избегал внезапных объятий.

– Ну, ты чего, братишка! Я тебя прямо не узнаю, – Чен улыбнулся, встряхнул Джэ Ёна за плечи. – Улыбнись, не грусти! Ты же начинаешь новую жизнь!

– Да-да. Я рад. Но тяжело расставаться с единственным другом.

– Не переживай, ты же не на другую планету переезжаешь. У нас есть мобильная связь и интернет. На крайний случай, воспользуемся голубиной почтой!

Джэ Ён рассмеялся. Печальные мысли как рукой сняло, ведь брат Цзянь мог развеселить любого.

– Мне нравится идея с голубиной почтой. Я пришлю тебе свой новый адрес, как приеду. Отправишь мне голубя?

– Отправлю тысячу голубей! Ладно, – Джи Цзянь посмотрел на часы, – ехать пора. Куда тебя подвезти?

– Нуна прислала адрес юриста. Она написала, что я могу ехать сразу к нему, потому что она уже связалась с ним.

– Нуна заботливая. Хорошо, к юристу – значит к юристу!

Они загрузили вещи в багажник и сели в машину. Ещё пару часов и будут на месте. Чен тронулся с места и включил вперемешку свой любимый "русский плейлист". Первым запел Бурито "Штрихи". Одна песня закончилась и началась следующая.

– О, это моя любимая! – сказал он, когда заиграл трек Filatov & Karas "Мимо меня", и прибавил громкость.

– Да ты так про каждую песню в этом плейлисте говоришь.

– Потому что они все любимые! Кстати, напомни, о чём она?

Джэ Ён кратко перевел Чену смысл песни, а потом добавил с усмешкой:

– Это прямо про меня.

– Точно! Но теперь-то всё будет по-другому!

– Ты на эту песню кавер на китайском записывал и не помнишь?

– Не помню. Я ничего не помню, – Джи Цзянь рассмеялся. – Я забываю всё хорошее, чтобы потом снова радоваться, как в первый раз!

– Ну ты шутник, брат Цзянь!

– На самом деле я уже столько всего на свой канал залил, что правда не помню, когда записывал этот кавер. А людям понравилось, да?

– Конечно! Что бы ты не пел, фанатам нравится.

– Это хорошо. Хорошо, – Чен обнажил зубы в самодовольной улыбке.

Разговор внезапно закончился. Оба утихли, довольные проведённым у моря свободным временем. Джи Цзянь вздохнул, подумав о том, что друг вскоре покинет его. Он вспомнил какую-то шутку, которой захотел поделиться, но заметив, что Джэ Ён заснул, Чен не стал его тревожить. "Всё-таки, он всю ночь не спал", – подумал Чен и по губам скользнула улыбка. В голове, словно старая киноплёнка, закружились воспоминания о том, как они впервые встретились и о жизни до того, как названные братья нашли друг друга.