Я аж подпрыгиваю на сиденье. В ужасе пытаюсь прикрыть Мие рот. Шахов от неожиданности и оглушительного писка Мии роняет телефон. Медленно оборачивается к нам.

— Подрастешь, поймешь.

Мия еще в таком чудесном возрасте, что для нее значение не имеет, будь то обычный человек или олигарх.

— Нет! — моя дочь спорит. — Скажи! Скажи-скажи-скажи-и-и! Какаш…

— Мия! — не выдерживаю я и затыкаю ей рот.

Аккуратно одергиваю Мию и виновато смотрю на Шахова. Артур недовольно хмурит острые брови, щурится и с укором прожигает меня глазами.

— Прекрасное воспитание.

— Моя дочь — ангел! — встаю на защиту Мии. — Она никогда ругалась, я вообще впервые слышу подобные словечки.

И это правда.

— Охотно верю, — отвечает иронично так.

Тем временем серебристое авто Шахова минует разномастные особняки соседей.

Тигран сбавляет скорость у кованых ворот и коротко сигналит. Тяжелые железные створки, на солнце переливающиеся золотистым светом, плавно разъезжаются в стороны.

Мы с дочерью не сговариваясь замираем, трусливо рассматривая владения Шахова.

— Чувствуйте себя как дома, — по-барски выпаливает Артур, когда машина останавливается на парковочной площадке.

— Вы шутите? — вполголоса уточняю и расстегиваю ремни на кресле дочери трясущимися от волнения руками.

Следом за Шаховым покидаем авто. Представить не могу, каким образом мы с Мией ощутим всю теплоту домашнего уюта на этих идеально вычищенных мраморных дорожках во дворе Артура.

Не то чтобы мы были грязнулями, просто наблюдать бескрайние поляны сочного газона для нас странно. Изысканный фонтан лучше, чем в городском парке, витиеватые лавочки рядом. Чуть дальше замечаю садовника в клетчатой рубашке и соломенной шляпе, подравнивающего такие же идеальные кусты роз.

Но больше всего нас ввергает в изумление дом. Такое чувство, что Шахов позаимствовал Александровский дворец. Я не беру на себя смелость предугадать размеры богатых хором, но дом огромен. Многоуровневый, с внушительными белыми колоннами по периметру. Плоской, огороженной крышей, по которой, наверное, разгуливает. И множеством окон.

Боже, сколько же здесь комнат? Зачем так много пространства для одного Артура? Или Шахов живет не один?

— Мия, — Артур внезапно обращается к моей дочери и по-дружески протягивает ей руку, — хочешь посмотреть дом внутри?

Шахов так сладко улыбается, рассматривает лицо, акцентирует внимание на глазах Мии. Их цвет напоминает цвет глаз самого Шахова. Впрочем, темно-карие радужки не такая уж редкость.

Мия немножко стесняется нового человека, на жест не отвечает. Малышка обнимает мою ногу и прячется за нее от Шахова.

— С мамой пойду.

— Конечно, — соглашается Артур, — мама идет с нами.

Шахов возвращает свою руку в карман брюк, коротко одаривает меня неоднозначной улыбкой, разворачивается и марширует в особняк.

Я беру маленькую ладошку Мии и опасливо крадусь за Артуром.

Мда… Внутри дом еще роскошнее, чем снаружи. Высоченные потолки с росписью, хрустальные люстры. Мебель винтажная, бархатные диваны с резными подлокотниками и ножками, массивные шкафы, столики, полки из мореного дуба забиты множеством статуэток, ваз, коллекционными книгами. Здесь есть настоящий камин и винтовая лестница, ступени которой так пафосно сбрызнуты позолотой. Вообще, золото присутствует везде.

Артур вдохновенно бродит по этажу и что-то говорит, говорит, но я его плохо слышу. Мой слух захвачен играющей фоном музыкой, каким-нибудь Вивальди с его «Временами года», но точно я сказать не могу.

По привычке снимаю балетки возле порога. Мия повторяет за мной и, нагнувшись, расстегивает липучки на сандалиях.