И что этим я подведу его.

Конечно на дворе двадцать первый век. Сейчас люди уже не так жестко дистанцированы. Но все же я нервничала так, словно будучи дочерью крестьянина по недоразумению попала на прием к королю.

Да и наша легенда была усыпана белыми пятнами. Да, мы много общались. Но хватит ли этого, чтобы всех обмануть?

– Нервничаешь? – Лекс легонько коснулся моего плеча.

Мы вошли в лифт.

– Самую малость, – соврала я, сосредоточенно перебирая содержимое клатча, подобранного Сашей к платью. Телефон, помада, салфетки, зеркало, мелочь какая-то… Зачем я вообще ее сюда забросила? Чего-то как будто не хватает…

– Конечно, – хмыкнул мой фиктивный возлюбленный. Мужчина развернул меня к себе, вынудив отвлечься от бессмысленного изучения сумочки. – Послушай, есть еще один нюанс…

Орлов замялся. Я занервничала еще сильнее. Хотя куда уж сильнее…

– Говори уже!

– В общем, я подумал, что в первый раз лучше наедине, чем вынужденно в толпе людей… да еще и перед фотоаппаратами…

– Что…

Он меня поцеловал.

Я, как испуганная школьница на первой дискотеке, замерла фигурным изваянием. Но Лекс был настойчивым мужчиной. И опытным, черт бы его побрал…

Он мягко касался моих губ своими, нежно прижимая меня к себе. И вскоре я поймала себя на том, что крепко держусь за его рубашку и отвечаю на поцелуй.

Что-то между нами изменилось. Поцелуй стал глубже, касания настойчивее. Лекс уверенно гладил мое голое бедро, задрав и без того весьма откровенный вырез платья. Я, кажется, соображала, как расстегнуть пуговицы его белоснежной рубашки…

Нас спас звонок остановившегося лифта.

Мы буквально отскочили друг от друга, ошалело осматриваясь.

Слава богу, никому не потребовалось подняться с подземной парковки. Иначе в лифте он бы обнаружил расфуфыренную девчонку в задранном почти до пояса платье, и мужчину в смокинге, испачканного помадой.

– Лика… – Орлов ошарашено, нет, даже как-то испуганно рассматривал меня

– Да, ты прав. В первый раз лучше наедине… – хрипло выдохнула я и, отвернувшись, принялась приводить себя в порядок.

Лекс молча последовал моему примеру.

По дороге на выставку я могла думать только о том, что только что произошло. Как так получилось, что я совершенно упустила это? Нам придется обниматься на публике, целоваться… Быть парой во всех смыслах.

Хорошо, что об этом подумал Лекс.

Но то, как это произошло… Я не влюблена в Орлова. Но стоит признать: он меня волнует. А после этого поцелуя…

Лика Маликовна, поздравляю, до вас только что дошло, что отношения – это не только слова. И что вы сами совсем не против, чтобы это были не только слова…

Нет! Все случившееся – результат расшалившихся гормонов. Не более. Просто я давно без пары. Орлов, наверное, тоже вынужден был устроить недели воздержания в Макдональдсе. Вот и результат!

Злясь на саму себя, на Лекса, на Эмму и вообще на весь свет, я искала зеркало в сумочке.

Мой фиктивный мужчина ехал молча, отвернувшись к окну. Иногда он поглядывал в мою сторону. И вроде бы даже собирался что-то сказать. Но в последний момент останавливался и отворачивался.

Созрел он только, когда мы остановились у галереи, расположенной на одной из центральных улиц. Красивое старое здание несколько лет назад было отреставрировано и превращено в центр искусства.

Теперь здесь на втором и третьем этажах проводились шикарные выставки и презентации. А на первом обучали будущих Репиных и Ван Гогов.

Пока я рассеянно изучала огромные прожекторы, подсвечивающие бледно-желтые стены здания, Орлов заговорил:

– Лика, то, что случилось в лифте…

– Ммм? – я чувствовала, что стремительно краснею, поэтому не торопилась поворачиваться к мужчине.