Неизвестно, замечал ли кто-нибудь ещё странности за Бергером, как замечал их Ставр, но у единственного на Лорне репортёра создалось стойкое впечатление, что Никанор Бергер не так прост, как могло показаться со стороны. Да, он пил, и пил много, но его реакции мог позавидовать самый воинственный трезвенник. Случай, когда Бергер подхватил падающую на пол бутылку, случайно сбитую им локтем в баре Дилана Бёрка с барной стойки, дал понять Борецкому, что здесь явно что-то не так. Такой скорости реакции позавидовал бы даже лейтенант полиции космопорта Костич, который был отнюдь не увальнем. А происшествие в переулке за городским хлебозаводом, когда четверо шалопаев решили, воспользовавшись состоянием Бергера, избавить того от лишних денег? Возможно, они решили, что подвыпивший сорокасемилетний мужчина не представляет для них опасности, за что и поплатились. И ещё хорошо отделались. Относительно, конечно – ведь хотя сломанные конечности и срастаются, особенно учитывая уровень современной медицины, но всё же согласитесь, что приятного мало, когда тебе ломают руку или ногу.

И была ещё одна польза от дружеских отношений с Никанором Бергером. По роду своей деятельности Ставру приходилось бывать в довольно неприятных местах Порт-Сарнака, а благодаря тому, что Бергеру были известны все тёмные личности города, Борецкому-младшему благополучно удавалось избегать общения с ними. К тому же, его отец нисколько не возражал против того, чтобы Ставр водил дружбу с Бергером. Шеф «Всепланетных Новостей» слыл человеком широких взглядов и понимал, что репортёр должен иметь под рукой различные источники информации. А Никанор Бергер обладал весьма внушительным запасом знаний и информации.

– Привет, Ставр! – Бергер махнул рукой Борецкому. – Пришёл поглазеть на лайнер или как?

– Нор. – Ставр кивнул Бергеру. – Прибытие лайнера – это всегда событие для Лорна. У нас ведь редко садятся космические корабли.

– Ну да, что есть, то есть! – хмыкнул Бергер. – Собираешься сварганить репортаж?

– Типа того. А ты здесь для чего? Тоже посмотреть на лайнер?

– Не совсем. Я должен встретиться с одним человеком, он находится в данный момент на «Константинополе» и следует на Эриду. Мы не виделись с ним пару лет, вот, как-то так.

– Друг? Родственник?

– Скажем так – коллега.

Ставр с интересом посмотрел на Бергера. На его памяти это был первый случай, когда Никанор собирался вступить в контакт с человеком с другой планеты. Или с инопланетянином, ведь не было известно, с кем именно из пассажиров «Константинополя» он собирается встречаться. Что ж – ещё один пункт в копилку странностей Никанора Бергера.

– Ты слышал что-нибудь о человеке по имени Аристофан Хаас? – Ставр вошёл в кабину антигравитационного лифта; Бергер последовал за ним. Вошедшие следом за ними не обратили на них сколь-нибудь значимого внимания, лишь заместитель главного врача городской больницы Кирилл Столяров неодобрительно покосился в сторону Бергера.

– Нет. А должен был? Кто это?

– Его имя значится в списке пассажиров лайнера, и он сойдёт в Порт-Сарнаке. Писатель с Марса.

– Писатель с Марса? – Бергер почесал переносицу. – А чего ему здесь надо?

– Может, книгу про Лорн хочет написать?

– Книгу про Лорн? – с сомнением в голосе произнёс Бергер. – Возможно, почему бы и нет? Я думаю, тебе, как журналисту, хорошо известно, что написать можно про всё. В том числе – и про откровенную херню, которая не стоит и десяти сентисолов.

– Но с равной степенью вероятности этот тип может быть и простым мошенником.

– Это тоже вполне возможно. Ведь что такое Лорн? Забытый всеми демонами Космоса мир, пусть и не на Периферии, но и не в центральных секторах Федерации. И на таких планетах всякая шушера может чувствовать себя вполне вольготно. Это я не про себя, если что.