— Пойми, это его шанс! — глажу её по волосам, пытаясь хоть как-то успокоить. — Ты же знаешь, как он ждал этого. От такого нельзя отказываться.

— Хочешь сказать, ты тоже не смог бы отказаться?

— Вообще-то я как раз отказался от выступления!

— В смысле? — поднимает голову и с недоверием смотрит на меня.

— Я хотел выступить со своей песней, но в последний момент передумал.

Прошло уже два года, а я всё не могу никому признаться в написании собственной песни. И я действительно внёс своё имя в список, но побоялся выступать до поступления в колледж. Родители могли узнать, и тогда бы начался очередной скандал.

Я не боюсь их. Я уважаю и люблю их, потому не имею права огорчать раньше времени.

— У тебя есть песня? — ещё больше удивляется она.

— А я разве не говорил?

— Нет! Теперь ты просто обязан мне её спеть!

— Извини, я не пою ни для кого, — разворачиваюсь и плетусь в сторону своего дома, намекая, что не склонен к дальнейшему общению с ней.

Я не должен с ней общаться.

«Привет-пока» мне вполне достаточно. Я и так взвалил на себя груз и согласился сходить с ней на этот чёртов фестиваль.

И, по-моему, я погорячился. Ну не могу я находиться с ней наедине.

Франческа, как назло, бежит за мной вдогонку. Она оббегает меня и преграждает собой путь.

— Но почему? Где я могу её послушать?

— Нигде. Я никуда её не выкладывал, — через губу отвечаю. — У меня есть только запись.

— Тогда включи мне её!

Да отстанет она от меня или нет?

— Она дома. На компе.

— Значит, мы идём к тебе! — неожиданно берёт за руку, отчего у меня в один миг перехватывает дыхание. — Я хочу послушать её! Немедленно, Стефан!

— Нет! — отдергиваю свою руку. — Мы обещали Энрике, что придём его поддержать.

— Мы успеем! До его выхода ещё целых два часа! Ну давай, Стеф! Хотя бы ты не огорчай меня!

Невозможно просто так смотреть в эти необычайные глаза. Невозможно не согласиться со всем, что она скажет.

Я люблю её... Люблю до беспамятства, но я не должен. Не должен! Нет, Стеф!

— Хорошо! Уговорила.

До моего дома мы добираемся молча и очень быстро, несмотря на попытки пойти окольными путями. Я нарочно оттягивал время. Я боролся внутри себя с противоречивыми чувствами.

Что мне говорить Энрике, если он вдруг узнает, что я приводил его девушку к себе домой? Он же меня неправильно поймёт.

— У тебя дома очень красиво! — восторженно говорит Франческа, зайдя ко мне в комнату.

— Моя мама дизайнер. Это всё благодаря ей.

— А папа?

— Папа архитектор, но тоже не последний человек в этом доме.

Я страшно нервничаю. Не знаю, за что браться первым делом. Никогда ещё я не позволял слушать свою музыку посторонним людям.

— Хочешь чего-нибудь? Чай, воду? — спрашиваю, переминаясь с ноги на ногу.

— Ты мне зубы-то не заговаривай! — толкает меня в грудь, надавливает на плечи и буквально усаживает за компьютерный стол. — Включай уже!

— Хорошо, только давай без рукоприкладств, — смеюсь я. — Сразу предупреждаю, этой песне уже два года. После записи я ни разу не слушал её. Уже и не помню, как она звучит. Но, вероятно, стрёмно, так что имей в виду.

— Я уверена, она такая же замечательная, как и ты, — отзывается и закусывает губу, хлопая ресницами.

Отвожу взгляд от неё и её губ и, прочистив горло, включаю трек.

Я не вслушиваюсь ни в слова, ни в музыку. Я думаю только о том, как бы поскорей она закончилась, и мы убрались отсюда.

«Боже! И эту песню написал восемнадцатилетний парень? Так стоп, он же сказал, что ей уже два года, соответственно, он записал её ещё в шестнадцать. Слов нет!»

— Ты что-то сказала? — спрашиваю, развернувшись в кресле.

— Нет!

— Странно. Показалось, значит.