Первым делом он уничтожил своего соперника Кирова, инсценировав покушение на него как террористический акт врагов партии. Политическая атмосфера в стране стала донельзя напряженной, и это дало Сталину дополнительные основания для расправы с ближайшими соратниками, которых он считал своими потенциальными врагами в недалеком будущем. Многие из них верили в идеалистический коммунизм, а это было для главы государства всегда опасным. Путь к великодержавности и вождизм отвергали всякое веяние идей Маркса так же, как и возвращение к раннему «либеральному» периоду ленинизма.

С 1936 г. начались открытые судебные процессы видных деятелей партии. Они преследовали несколько целей. Первой из них было уничтожение явных и потенциальных оппозиционеров, разгром их коммунистического потенциала и возведение в культ решений одного вождя. Для этой цели все активные идеалисты, верующие в коммунизм, как нечто высшее, и потому строгие к действиям власти, должны были быть расстреляны или погибнуть в лагерях. Вторая: низшие слои партии, участвовавшие в беззакониях и терроре, понимали их несовместимость с провозглашаемой политической доктриной. Это стало еще одной причиной их уничтожения после проделанной работы, что в наши дни напоминает ликвидацию киллеров и свидетелей заказных убийств.

Крупные деятели были не просто известны, но и знамениты своей красноречивой защитой коммунистических идей и большевистской тактики. Поэтому их следовало предварительно опорочить. Такой была цель судебных процессов, на которых эти обвиняемые, как в театре, играли роли иностранных шпионов и диверсантов. Признаний в ложных обвинениях добивались не только жестокими пытками и угрозами уничтожить их родных. Следователи приводили такой аргумент: твое признание нужно партии для активизации ее борьбы с истинными врагами. Арестованный полагал, что от него требуется лишь моральная жертва, грязная при этом (грязь их не смущала!), а оказывалось, что нужна и жертва физическая.

Такая капитуляция давала право на далеко идущие выводы. «Доблестные революционеры» ленинского типа оказывались ничтожествами, предателями своего народа не только в голословно навязанных им делах, но и в ложных, даже горячих, признаниях своей «вины». Продемонстрированное властью «предательство» сидящих на скамье подсудимых соответствовало настоящему предательству ими своего народа. Охарактеризовать иначе их признания своей «измены» невозможно. Проделанное, да еще в огромных масштабах, оно стало травмой для масс. У них из-под ног вышибалась огромная моральная опора, в которую они еще недавно верили. Власть подкладывала им новую, жестокую, хотя и непонятную политику во имя святого коммунизма, который гласно продолжал провозглашаться. Такой политический гибрид вызывал непонимание, а также смятение и страх у рядовых людей, что и было целью власти.

Не все, даже верившие системе, настолько разложились. В период острого проявления сталинизма (1948–1953 гг.) члены Еврейского антифашистского комитета показали свой высокий моральный потенциал на судебном процессе по обвинению их в антисоветской деятельности. Ни один из них не сознался в инкриминируемых им ложных деяниях, несмотря на жестокие пытки. Мучительной ценой они разоблачили политическую ложь и сознательно пошли на расстрел.

В этот период жестокость карательных органов становилась все выше. Задачей концлагерей было не просто умертвить человека трудом, голодом и холодом, но перед этим унизить и растоптать его человеческое достоинство. Такова была ненависть власти к полноценной человеческой личности. В лагерях люди превращались в «доходяг» рывшихся в помойках ради куска хлеба. Для быстрого умерщвления людей в СССР были изобретены машины-душегубки, отравляющие выхлопными газами, приговоренных к смерти. Нацисты широко использовали эту находку в 1940 году.