В Волке закипала ярость, а по спине пробегал холодный пот от мыслей о том, что он сам стал частью их гнусных изысканий.

Задумавшись на секунду, он потерял из вида девушку. Быстро придя в себя, Волк бросился вперёд и, вскочив на очередную возвышенность, увидел, как Айнара спускается вниз. Мужчина выдохнул и заметил вековой дуб с мощным стволом шириной с несколько взрослых человек. Проводя взгляд вниз по стволу, оно переходило в корни, которые, словно молнии, устремились в почву, а где-то вырывались из неё и образовывали крону из корней.

– Мы пришли. – Айнара повернулась к нему.

Он потянулся за топориком и прицелился в мглу, что образовалась за девушкой. Волк замешкался на секунду, и когда топорик вонзился в землю на том месте, где стояла Айнара, там уже не было никого, а его глаза лишь уловили, как мгла уносится под корни дуба. Сорвавшись с места, чуть ли не слетая кубарем вниз, он бросился под крону корней, затем в тёмный проход в земле, и, оказавшись во тьме, он замер. Здесь пахло сырой землёй, и еле уловимый запах трав смешался с запахом прогорклого масла. Принюхавшись, Волк ринулся за запахом наверх по земляным ступеням. Узкий проход вёл наверх. Мужчина побежал наверх, спотыкаясь об неравномерные ступеньки, что в какой-то момент стали деревянными, а затем он попал в комнату. Комната была окутана мраком, свет проникал откуда-то сверху, но его было так мало, что он с трудом различал окружение.

Впереди он заметил движение, человеческий силуэт, что лежал на полу. Он бросился к нему и наклонился. Тут же его встретило два белых светила, по одному из них бежала трещина. Не успев отпрянуть, ему в живот вонзились длинные когти, почти дотянувшись до его рёбер. Воздух резко покинул лёгкие Волка от обрушившейся на него боли, но руки сжали секиру только крепче, и он навалился сверху на тварь, пытаясь вонзить лезвие ей в голову. Тварь оказалась очень лёгкой и не ожидала напора. Секира начала прорезать мглу и входить как раскалённый нож в масло, в то же время когти твари проникали всё глубже в его внутренности, подводя их обоих к погибели. Волку даже показалось, что он увидел страх в глазах существа и услышал голос, мерзкий, словно тысячи червей копошились в трупе: «Да сдохни ты уже!» Секира прорезала мглу насквозь, и он рухнул на деревянный пол. Под ним закопошилось множество насекомых, а из живота хлестала кровь. Веки стали тяжёлыми, а перед глазами возникли картины прошлого.

Я сидел на камне близ подножия горы и ждал, пока придёт мой друг. Так раньше я называл Радмира, до той проклятой ночи. Он не был трусом, но и победить он меня не сможет, значит, он либо явится, и я обрету свободу от него и клана, либо он покроет себя вечным позором за трусость. Никто из клана не посмеет проигнорировать вызов на дуэль. Что же ты решишь, старый друг?

Рассветное небо выхватило высокую фигуру человека, я узнал в нём Радмира, но походка его была неуверенная, трусливая. Он очень не хотел сталкиваться со мной, похоже, боялся, но я не собирался его убивать, это было бы бесчестно.

– Радмир, старый друг, ты всё же явился.

– Чёртов Волк, ты хоть понимаешь, что ты наделал! – Его голос дрожал. Второй раз в жизни я слышал дрожь в его голосе, первый раз – когда у него родился сын, но сейчас его голос дрожал не от радости.

– Я сделал то, чего требует моя честь, я не убийца, Радмир, я воин, и сражаюсь я в открытую, а не под покровом темноты!

– Ты глупец! – он остановился в паре шагов от меня, его глаза горели яростью, но не могли скрыть страха, таящегося в глубине его души.

– Называй меня как хочешь, я вызвал тебя на дуэль, для того чтобы стать свободным от твоей воли. А теперь…