Объемные юбки Хималии развевались, когда она шла, а вкрапления изумрудов сверкали ярче, чем торана, через которую ей придется пройти.

Золотая торана вела в Парамос – высшее из четырех царств, которое, как говорили, было намного прекраснее Майаны. Вознесение Хималии должно было отразить ее собственную добродетель и добродетель ее семьи, что позволило бы им оставаться на троне Кирноса.

Если принцесса пройдет через торану.

Айна изучила подаренную ракушку, отмечая твердость и форму, взвесила на ладони – идеальное орудие. Затем достала из кармана рогатку, вложила ракушку в кожеток, натянула тетиву и прицелилась.

– Посмотрим, насколько ты приносишь удачу, как говорила та старая карга, – сказала девушка, пользуясь тем, что ее голос заглушали звуки цимбал и барабанов.

У нее был один шанс. Всего шанс, чтобы попасть в принцессу. Помимо нанесения травмы, нарушение святости церемонии вознесения должно оказаться достаточно веской причиной, чтобы тут же отправить Айну обратно в Мэлин.

Как только Хималия появилась на лужайке, воздух наполнился ароматом лепестков роз. Барабаны загремели, когда она приблизилась к торане, а звуки цимбал взвились до дикого крещендо. Караул торжественно маршировал, толпа же прыгала и вопила, размахивая разноцветными шелками и осыпая Хималию тоннами лепестков.

«Война пойдет им только на пользу. – Айна наблюдала, как восхищенный старик швыряет в воздух свой парик, а затем продирается сквозь толпу, чтобы вернуть его. – И вот на это они тратят свое мирное существование?»

Она покачала головой и снова прицелилась. Вся процессия, танцующие майани, этот нелепый навес, увешанный бутонами лотоса, – все это выглядело чертовски нелепо.

– Шерка, благослови ее душу! – разнесся над толпой восторженный возглас.

Хималия улыбнулась и помахала рукой, словно высокородное отродье, коим она и являлась.

Ехидно улыбнувшись, Айна выстрелила из рогатки. Снаряд успел достичь цели до того момента, как принцесса шагнула в торану.

Хималия вскрикнула: ракушка Айны пролетела между двумя стражниками и вонзилась ей прямо в лодыжку. Принцесса упала на колени перед золотыми колоннами, а ее головной убор в виде лотоса свалился на землю. Пораженные, испуганные зрители застыли, а их хвалебные возгласы превратились в изумленные вздохи.

– Я недостойна! – завопила юная принцесса, схватившись за ногу. А из ее глаз, черных, словно уголь, потекли слезы, оставляя полосы на смуглой коже.

Хималия спрятала лицо за вуалью черных волос, а королевская стража уже спешила ей на помощь. Удары барабанов и цимбал стихли, были слышны только звуки рыданий наследной принцессы.

– Я недостойна. Торанический Закон признал меня недостойной.

Губы Айны скривились. Глупая Хималия и ее пустоголовые фанаты решили, что Торанический Закон против ее вознесения. Даже если бы они обнаружили ракушку, то обвинили бы во всем божественное вмешательство, назвав это волей Шерки. Им бы и в голову не пришло подозревать Айну, затаившуюся у стен дворца.

Но Торанический Закон всевидящий, всезнающий и всеосуждающий. Айна ждала, что он осудит ее за этот грех. Потащит к ближайшей торане, ведущей в Мэлин, и бросит сквозь медные колонны.

Но пока лишь прохладный ветерок взъерошивал волосы Айны, сама она стояла на месте.

– Проклятый Торанический Закон, – прошипела Айна. – Я подвела тебя, мама. Снова тебя подвела.

Девушка сглотнула ком, подступивший к горлу, положила рогатку в мешок, спустилась с дворцовых стен и направилась к рынку, где можно было смешаться с толпой.

Айна прошла уже половину пути через сады, когда услышала команду, сопровождаемую лязгом доспехов: