– Как тебя зовут?

– Меня… Э-э-э…

На этом вопросе женщина зависает надолго. Происходящее мне совсем перестаёт нравиться. Я потерял память, она, получается, тоже. С мужиками теми, думаю, та же фигня. А если и жители деревни с этой бедой столкнулись? Не-е… Не может быть! Надо скорее к людям выходить.

– Пошли, – командую я.

– Куда? – новая знакомая смотрит на меня удивлённо, будто первый раз видит.

– К поселению. Там есть люди, они помогут прояснить случившееся. Может, даже кто-то нас узнает.

– А ты кто? – она и не думает сдвигаться с места, даже про насекомых забывает.

– Не знаю. Потерял память, как и ты, – после моего ответа потенциальная спутница снова зависает.

– Идём, – произношу я более настойчиво. – Ты про тварей из леса не забыла?

Её моментально передёргивает, и женщина цепляется за меня руками.

– Ты меня не бросишь? Я одна не смогу, – женщина смотрит жалостливым взглядом, голос дрожит.

– Пока к людям не выберемся, не брошу.

После этих слов я начинаю свое движение в сторону населённого пункта. Она догоняет меня и дефилирует рядом. Стараюсь не глядеть в её сторону. Напряжение в штанах никоим образом не способствует комфортной пешей прогулке.

– Хорошо, а как тебя зовут? – нарушает молчание попутчица.

От такого вопроса сбиваюсь с шага и чуть не падаю.

– Я же говорил, – напоминаю ей.

– Когда говорил? Не было такого, – не унимается дама.

– Про память рассказывал?!

– Ну, рассказывал. И?

– А как тебя зовут? – ответа не жду, ускоряю шаг. Может, я поспешил с обещанием не бросать?!

Какое-то время снова идём молча. Но счастье не может длиться вечно.

– Зови меня Вероника, – гордо заявляет женщина, вновь нарушив благоговейную тишину.

– Почему Вероника?

– Мне это имя нравится. А ты давай будешь Максом?

– Почему Максом? Может, я Вася? – интересуясь, выгибаю бровь.

– Нет! Вася тебе не подходит, ты Макс! – с уверенностью выдает она.

– Мне всё равно, называй как хочешь, – соглашаюсь я, выражая свое отношение к происходящему.

– Класс! – ликующе доносится из уст Вероники, вот только радостного я ничего в нашей ситуации не нахожу.

И минуты тишины не проходит, как снова:

– А я красивая? – с женской непосредственностью любопытствует она.

М-да…

– Ага, – нехотя отвечаю, лишь бы отстала. – Не оторвать взгляда. Особенно в таком прикиде.

Вероника смущается. Дергается, поправляя одежду, и пытается скрыть прорехи в рваной блузке. Толку от этого чуть.

– Просто я вообще не представляю, как выгляжу. Не помню, – слышу тихое бурчание.

Дома приближаются. Обычные старые деревенские срубы, выкрашенные в разные цвета. Некоторые из них отделаны сайдингом. Присутствуют в небольшом количестве новые постройки.

Линия домов повёрнута огородами к полю. Там ведь должны быть грядочки с морковкой, лучком, редиской и огурчиками… Требовательный рык желудка заставляет вспомнить о еде. Спутница начинает коситься на меня, но тут и её орган отвечает взаимностью.

– Ещё я пить хочу, – капризно заявляет Вероника.

– Дойдём до деревни, там должна быть вода. Насчёт еды тоже поспрашиваем.

Вспоминаем и о других потребностях. Позволяем друг другу справить нужду, по очереди отворачиваясь. После, ускорившись, продолжаем путь. Голод не тётка.

Сворачиваю с дороги к захватившему моё внимание серо-белому пятну в траве. Это коза. Обычная такая, привязанная к колышку, воткнутому в землю, чтобы не убежала.

– Господи! – в ужасе восклицает Вероника, приблизившись к животному следом за мной.

Было отчего ужаснуться. Вместо головы домашней скотины осталось лишь кровавое месиво.

– Что с ней? – нервно добавляет женщина.

– На хозяина обиделась, тот вовремя не пришёл доить. Молоко поднялось в череп, тот от давления лопнул, – хмыкаю я.