– Не хочешь туда, да? – понял друг. – Тогда почему не откажешься?

– Мама считает, что мне нужно бывать где-то подальше от Зиелы. Типа здоровье укреплять.

– А моя мама считает, что мне ремня не хватает, – фыркнула Лара. – И что же, лупить меня теперь, что ли? Так, может, и вам стоит просто объяснить, что дома лучше, чем везде?

– Дома лучше, да, поэтому мама и возит меня в свой дом, – сказал Гараил. – Для нее-то он в Иваранто.

Друзья задумчиво замолчали. Гараил обвел взглядом каждого из них. Русоволосый Нериас нахмурил густые брови и потер расцарапанный нос. Неугомонный белобрысый Клэйди покачивался с пяток на носки и цокал языком, разглядывая высокий белый потолок. Тихоня Аниар стоял, ссутулившись и засунув руки в карманы штанов, разглядывал плиточную мозаику на полу. Рослая Лара шлепала кончиком темной косы по ладони – не то думала, кого бы побить, не то так выражала свое недовольство решением лорда.

– Иду! – ответил лорд на оклик мамы и положил руки на плечи стоящих рядом Нериаса и Клэйди. – Ладно, мне пора.

– Давай, до встречи, – кивнул Нериас и крепко обнял его.

– Увидимся! – жизнерадостно заявил белобрысый и тоже обхватил лорда руками.

– До встречи, – скромно кивнул Аниар.

– Задайте им там жару, милорд! – пожелала Лара и ткнула острым кулачком в плечо.

– Непременно, – ответил ей Гараил и повторил жест подруги, отошел на несколько шагов и поднял руку над головой. – Всем пока.

Друзья замахали ему вслед. А Гараил направился к выходу из дворца, чтобы сесть в автомобиль и уехать в клан к родственникам мамы, куда ему впервые в жизни очень не хотелось.

Гараил коротко вздохнул, внимательно посмотрел в зеркало, медленно стянул полотенце с головы и в сердцах кинул его на пол. Белые! Они всё еще белые!

Он склонился ближе к зеркалу, оттянул прядь волос и придирчиво осмотрел ее в отражении. Нереально белые, с легким голубоватым отливом – таких волос в природе просто не существует, поэтому лорд подумал, что кое-кто их покрасил. Но этот краситель ничем не смывался: ни шампунем, ни мылом, ни даже зубной пастой. Оставалось только попробовать растворитель, но его не было в ванной.

«Нери, гад, прибью к даурам! – зло подумал Гараил и тут же себя одернул: – Нельзя так говорить. Ты же лорд!» Угу, лорд со шкурой полярных волков вместо головы. Просто потрясающе!

Он выпрямился, прикрыл глаза, снова вздохнул и вгляделся в отражение. Если так подумать, то… нет, друг, конечно, мог пошутить, прокрасться ночью в спальню и покрасить волосы, но вряд ли у него получилось бы это столь аккуратно. А пряди были идеально белые, без единого темного волоска. Да и глаза… осветляющее зелье, которым один раз побаловался Гараил, просто делало радужку бесцветной, а не придавало ей голубой оттенок. Похоже, Нериас здесь ни при чём. Но что тогда случилось с внешностью?

Гараил посмотрел на свои руки, кожа которых утратила привычный золотисто-коричневый загар и стала бледной, словно ее никогда не касались лучи Естреи. Интересно, трупная бледность – это про такой оттенок, или всё не так уж плохо?

Гараил недовольно, совершенно не по-лордовски, фыркнул, поднял с пола полотенце, закинул его на сушку и вышел из ванной. И замер в нерешительности на пороге.

Комната оказалась незнакомой. Он явно здесь спал: вон, в углу стоит незаправленная кровать, рядом на тумбочке лежат его вещи, – но Гараил не помнил этого. Очень странно. Он оглянулся через плечо, осмотрел ванную – обстановка была такая же, как у родителей, поэтому он не сразу понял, что находится где-то в другом месте. А вот эта комната…

– Мам? Отец? – позвал Гараил и тряхнул головой: глупо. Родителям просто негде спрятаться здесь. Мама-то, может, еще поместится в этом узком шкафу, а вот широкоплечий отец вряд ли. – Так, ладно. Думай, – велел сам себе лорд и огляделся.