Две узкие кровати, шкаф, дверь, ведущая в санузел, а также столик и маленькие кресла около него. Все это в темных тонах, а мебель из тусклого темного дерева.

Я замерла в центре его комнаты и громко шмыгнула носом. Слезы высохли, и я чувствовала себя бесконечно пустой. Усталость и напряжение накатывали волнами, заставляя раз за разом проигрывать в голове сцены прошедшего вечера.

– Ярика, ты только не молчи! – Трев обхватил меня за плечи и посадил в одно из маленьких кресел, опустившись передо мной на колени.

Плащ слегка соскользнул с плеча, открывая вид на то, что осталось от костюма. Я успела заметить, как Трев смущенно отвел взгляд, прежде чем я вновь запахнулась.

– Спасибо, – хрипло сказала я.

– Глупая, – ответил Трев и встал.

На нем были свободные черные брюки и рубашка, видимо, успел переодеться после шоу.

Он прошел к шкафу и, покопавшись там, извлек на свет пузатую бутылку из темного стекла. Невозможно было предположить какого цвета жидкость в ней.

– Вот, поможет немного успокоиться, а то тебя всю трясет, – только после его слов я поняла, что тело и вправду сотрясает нервная дрожь, я послушно вытянула руку и приняла бутыль.

После минутного колебания, я все же вынула пробку и приложилась к горлышку губами. Жидкость лавой влилась в горло, и я закашлялась, однако проглотила крепкий напиток.

– Молодец, а теперь еще один глоток, – Трев сел в соседнее кресло и смотрел на меня, подперев голову руками.

Я кивнула и глотнула вновь. В этот раз я была готова, и напиток скользнул в желудок горячей лавиной. Я протянула Треву бутылку.

– Как у вас прошло? – спросила я, так как не могла наблюдать шоу, ведь пока оно шло, я выжидала в подвале своего выхода.

Обычно сперва участники начинали развлекательную программу с того, что по очереди, либо парами, появлялись на своего рода сцене, где выполняли разные трюки. Это могли быть акробатические номера, как в случае Трева, или какие-либо демонстрации дара.

У каждого был свой цвет одежды, чтобы гостям было проще запомнить понравившегося участника, но я с трудом могу называть наши обрезки одеждой. Они не скрывают, а скорее демонстрируют то, чем нас одарили родители.

После короткого выступления, все спускаются к гостям, где должны продолжать развлекать публику. Все ребята доступны для контакта, и как по мне, нет ничего хуже этого. Ведь, по сути, все мы рабы и принадлежим Парадайз, а значит, не имеем своего мнения, что в свою очередь означает, что в обмен на наше содержание мы обязаны делать то, чего хотят гости.

Если кто-нибудь попросит тебя спеть, ты запоешь, скажут станцевать, станцуешь, и все в таком духе. Лишь мне крупно повезло, и Хозяин, чтобы выполнить свое обещание о неприкосновенности, придумал выпускать меня в зал в клетке.

Трев также приложился к бутылке, делая большие глотки.

– Не так плохо, Дилану какая-то сумасшедшая прокусила губу, Рику лапали все, кто мог до нее дотянуться, а вот меня по ходу Хозяин решил продать.

– Что?! – я прямо-таки подпрыгнула на месте.

Трев кивнул и вновь жадно припал к горлышку.

– Но почему? Кому продать? – голова стала невероятно тяжелой. Очевидно, не стоило мне пить на пустой желудок.

– Ну, я ведь не одаренный! Если бы я был леопардом, тигром, хоть кем-нибудь значимым, у меня было бы больше шансов. Но я всего лишь волк, да к тому же серый, таких как я миллионы! – он широко махнул рукой.

Я не знала, как подбодрить его. Трев всегда был мне другом. Он появился у Хозяина, спустя три месяца, как я начала работать. Как-то незаметно мы стали проводить вместе свободное время. Он поддерживал меня, а я его. И сейчас, услышав о его продаже, мое сердце тоскливо щемило.