Проходит несколько мгновений, он собран и спокоен. Правильно, не стоит шакалам показывать свой страх, разорвут. Короткими перебежками приближаюсь потихоньку, прячусь за небольшим барханом, почти зарывшись в песок.

Если Тарик договорится со своими, скорее доберется до наших… но есть еще один вариант…

Затаился и жду, пока они балакают на своем. Песок лезет в глаза, нос, уши. Цепляется к влажной коже, обжигает и нагревает и без того горячий металл автомата. Не двигаюсь, дышу ровно, медленно…

Тарика грубо допрашивают, что-то орут на своем. Бьют прикладом в спину, вынуждая упасть на колени. Передернули затвор автомата. Привычный уже сценарий. Не жалеем ни врагов, ни своих. После налета они озлобленные, им нужны виновные.

У меня несколько секунд, чтобы принять решение. Не успею их всех положить, это надо с одного выстрела снимать пулеметчика, а у меня автомат, а не СВД. Чужое оружие не будет послушно петь в моих руках…

Внимательно слежу за тем, что будет происходить дальше, в какую сторону качнет джихадистов. Если придется открыть огонь, то шанс остаться в живых у меня… меньше одного процента. Погибну, генеральского сынка вряд ли удастся спасти…

Прощаюсь мысленно с Тариком. Аврора может стать вдовой без моей помощи. Тарик что-то быстро-быстро говорит. Не его, видимо, сегодня день…

14. Глава 13

Аврора

Багиров ушел вслед за Тариком…

Прошло уже больше часа, а он все не возвращался. Сидя возле брата, я до сих пор ощущала мурашки на коже, которые появились в тот момент, когда Север шепнул на ухо обычную пошлую банальность. А у меня сердце зачастило, дыхание сбилось. Малолетней девчонкой я мечтала о том, чтобы он меня поцеловал. Крутой офицер спецназа не мог, конечно, влюбиться в худющую обычную малолетку. У меня даже прыщи на лбу и подбородке выскакивали, ну какие там мысли о поцелуях могли быть у взрослого красивого парня?

Целовали меня другие парни. Целовали умело. Какой девчонке не нравится, когда красивый парень оказывает знаки внимания, зажмет в углу и без спроса прижмет к себе, захватит в плен губы?..

Мне нравилось играть в любовь, переживать романтические чувства, ощущать робкие порывы страсти, о Севере я почти не вспоминала. Как-то после смерти отца Багировы перестали приходить к нам в гости. С глаз долой – из сердца вон.

Хотя из сердца Север, видимо, никогда не уходил, раз я как дура сижу и прокручиваю в голове его слова, каким тоном они были сказаны. Нашла время мечтать о Багирове. У меня на руках раненый брат, кругом полно моджахедов, готовых всех нас казнить, а я слюни пускаю на мужика, который своей фразой хотел лишь поставить меня на место.

К обеду у Юрки начала подниматься температура, сбить не получалось. Не было ни лекарств, ни водки, ни даже холодной воды, чтобы его обтереть и сделать холодный компресс на лоб. Та вода, что я прихватила с собой, пригодна только для питья, она давно уже теплая.

Вот она – настоящая паника. Так страшно потерять брата. Я бессильна что-то сделать. Слезами топлю свое сердце, но глаза сухие. С детства приучена не показывать слабость при других. Да и не помогут Юрке мои слезы.

Попробовала более тщательно промыть рану, а толку? Только брата помучила, каждый его болезненный стон разрывал мне сердце. Тяжело просто сидеть на месте и ничего не делать.

Куда запропастился Багиров? Несколько раз украдкой поднялась наверх, все вокруг осмотрела, его нигде нет. Что могло случиться? Стараясь не обращать внимания на внутреннее беспокойство, занялась разогревом пищи.

Накормила ребят, убрала. Страх и волнение усиливались с каждым часом. Теперь я не только за Юру переживала, но еще и за Севера. Гоню от себя неприятные мысли, а они все равно в голову лезут. Нельзя распускать нюни. Брату, да и другим ребятам, я нужна сильной девчонкой!