13. Глава 12

Север

Просчитываю в голове возможные варианты развития событий. Бросаю взгляд на Каручаева. Мразь ведь, но умрет… жалко…

Смерти ему не желаю. Вместе ведь росли, помню его еще сопляком.

Русская шахидка не отходит от него, переживает, как за родного. О Тарике там, наверху, меньше пеклась, когда я к его голове дуло автомата приставил. С ней еще успею разобраться, есть дела куда более важные. Тарик отправился к своим минут пять назад, пора нагонять. Прежде чем уйти, подхожу к девчонке, которая слишком много мыслей занимает в моей голове – к Авроре.

— Твой муж взял с меня обещание не делать ничего, что тебе не понравится, но он не запрещал мне делать то, что тебе понравится, — тихо прошептав на ухо. Жду реакцию, а ее нет. Девчонка заморозилась, словно юная девственница в первую брачную ночь. Желание прижать ее к себе гашу внутри себя, парни умолкли и косятся в нашу сторону.

Разворачиваюсь и ухожу. Хорошо, что успел захватить кепку и фляжку с водой, а то бы так и сбежал. Хотел ее заставить нервничать, но сам завелся. Идея делать с ней то, что понравится нам обоим, становится навязчивой!

Вдыхая горячий воздух, выбираюсь наружу. Солнце поднимается все выше над горизонтом, скоро станет совсем жарко. Нужно было, чтобы Тарик как можно скорее отдалился от нашего схрона. Доверия у меня к нему нет, доверие нужно заслужить. А я все еще подозреваю, что приведет к пленным своих…

Осматриваю руины, пространство вокруг. Останавливаю взгляд на движущейся впереди точке.

Шахиды после налетов будут собирать своих: мертвых, чтобы предать их земле, раненых, тех, кто сумел спрятаться и уцелеть. Стрелял я специально. Хотел привлечь внимание джихадистов. На звуки выстрелов должны были отреагировать, послать кого-нибудь, чтобы проверили. Рассчитывал, что подберут Тарика, если он действительно собирался нам помочь.

Тарик не замечает, что все это время я иду за ним, дышу, можно сказать, в спину. Он постоянно останавливается, воровато, испуганно оглядывается по сторонам. Выдает свою нервозность.

То ли шахиды на выстрелы внимания не обратили, то ли не в той стороне своих собирают...

Часа три тащусь за Тариком по жаре. Тяжелые армейские берцы вязнут в горячем песке, идти сложно. Одежда пропиталась потом насквозь. Солнце зависло в зените, ни один предмет вокруг не отбрасывает тень. Далеко отошли. Мысленно рисую маршрут, запоминаю, как вернуться за Каручаевым… и этой шахидкой с красивыми голубыми глазами!

Почему не содрал с нее никаб?

Откуда это гребаное уважение к террористкам?

Стоит признать, что меня тянет к Авроре. Постоянно ловлю себя на том, что наблюдаю за ней. Чужая баба восхищает и бесит одновременно. На хрена она мне сдалась?!

Навязчивая идея, которую нужно воплотить в жизнь – необходимо увидеть ее лицо…

Может, она страшная, отвернет от себя враз. Меньше проблем и головной боли. Я даже хотел бы, чтобы Аврора оказалась некрасивой. А то в следующий раз рука дрогнет, сделаю ее вдовой. Если продолжу думать членом, а не головой, проблем не избежать.

Что меня так цепляет в шахидке? Скольких я таких здесь встречал, да и девчонок военных тут полно из местных, ни на одну так не вело.

Когда она своими большими голубыми глазами из этой черной прорези смотрит, нутро выворачивает. Голосом своим сексуальным жилы натягивает…

Мысли о девчонке не мешали мне следовать за Тариком. Собрался и выкинул из головы весь этот бред, когда вдали увидел облако пыли, поднимающееся из-за приближения военной машины. Тащит за собой на высокой скорости столп песка.

Тарик заметил автомобиль, остановился. Паникует. Не вижу его лица, но страх осязаем. Даже на таком расстоянии я могу его почувствовать. Принимает решение – прятаться или выходить к джихадистам. Могут ведь расстрелять без суда и следствия.