– Я вижу Большую Медведицу справа внизу, а над ней – Малую, – ангельски невинным голосом сказала Аня. – А вот там, по центру, прямо над твоей головой, сияет несколько ярких звезд; не знаю, как это называется, но похоже на корону. Ты – будто король с короной!

Алексей лежал на Ане и всем телом ощущал свое возбуждение, нетерпение, желание быть еще ближе. Оторопь после падения прошла, и он решил, что нужно действовать дальше. Он нащупал губами ее губы и прошептал:

– Я – король, а ты – моя королева.

– Да, король, мой король! – нежно простонала в ответ Аня, прикрывая глаза.

И они продолжали целоваться, изо всех сил прижимаясь друг к другу.

Если в это время кто-нибудь посмотрел бы в сторону тех холмов, что незадолго до поцелуев привлекли внимание Алексея, то он мог бы заметить приближающуюся к костру небольшую тень в небе. Это степной орел вылетел из своего гнезда, оставив самку и двоих птенцов, на поиски пропитания. Он то активно взмахивал своими роскошными, серого цвета, с черным оперением на краях, крыльями, то застывал, отдаваясь воздушному потоку. В такие моменты он становился совершенно неподвижен, и можно было бы разглядеть, как его желто-синий клюв рассекает воздух, словно нос корабля морскую волну. Орел летел, высматривая малейшее движение в степи, в надежде заметить неосторожно выбежавшую из норки полевку или песчанку.

Ему сегодня не везло на добычу, но зато он успел увидеть пару человеческих фигур, пролетая над лагерем археологов. Они как раз в это время встали с земли, и одна фигурка, та, у которой были длинные волосы, с нажимом потянула вторую за руку в сторону палатки.

Ночь со среды на четверг. Провинциальный город К.

В эту же ночь неспешную череду мягких, приятных снов Лены вдруг прервал другой, совсем неприятный, сон.

…Лена шла по тротуару, вдоль той улицы, на которой она жила. Ей нужно было дойти до вокзала, и она не торопясь семенила по тротуару. Она прошла перекресток и оказалась в небольшом сквере. В этом скверике на первый взгляд все было так же, как и во всех остальных подобных: лавочки, дорожки, пара кустов. Но вверху была странная конструкция, вроде тех, что бывают в торговых центрах, на которых еще крепятся лампы и где идут провода. Но только эта конструкция была деревянной. И крепились на ней веревки, а на веревках болтались подвешенные за шею люди. Они совершенно спокойно беседовали или улыбались, хотя в целом это выглядело зловеще. Лена почувствовала холодок по спине и желание закрыть глаза. «Хоть бы все это сгинуло куда-нибудь!» Ей стало страшно и даже жутко. «Почему я здесь?» – задала она сама себе мысленный вопрос.

– Здравствуйте, потому что в деревне Гадюкино идут дожди! – неожиданно поприветствовал Лену, будто отвечая на ее мысли, висящий гражданин зрелого возраста, может быть, ближе к шестидесяти годам. Он был одет как-то странно, нелепо по сегодняшним меркам. На ногах – причудливые туфли с толстой подошвой, широким носом и массивным протяжным каблуком. Дальше, а точнее – выше относительно точки обзора Лены, на нем были брюки простого покроя, почему-то очень широкие внизу. «Кажется, это называется «клеш», – подумала Лена. Брюки удерживались на талии мощным кожаным ремнем с металлической пластиной посередине, на которой была отштампована пятиконечная звезда. Еще выше был пиджак с широким отворотом, немного похожий на те, что носили Ленины одноклассники в начальной школе. Под пиджаком мужчина был одет в хлопковую рубашку, которая плотно облегала его сухощавое тело в районе живота. В его внешнем виде обращал на себя внимание странный факт, что ворот у рубашки был с очень длинными краями, так что они возвышались над воротом пиджака. Можно было бы сказать, что он оделся небрежно, или подумать, что какие-то хулиганы вытянули ворот кверху. Но было совершенно понятно, что хулиганы здесь ни при чем, ворот сам по себе был очень длинным. «Наверное, какая-то странная мода», – обрабатывала свое удивление Лена. На лице незнакомца были негустые, но располагающиеся по всей длине губ усы. Прическа была немного топорщащейся, при том что волосы были длинными и приглаженными по краям. «Прямо Боярский в молодости», – вспомнила какую-то картинку из своих детских впечатлений Лена.