Дальше все происходило как во сне: под уже ликующие крики горожан с меня сняли веревку и закинули в одну из гостевых комнат нашего родового поместья. Двери этой комнаты под замком, а окна ограждены магическими решетками, но меня неплохо кормят и даже вернули мою одежду. Вторую неделю я живу здесь, каждое утро мечтая увидеть ту, что спасла меня от смерти.

– Вставай, бездельник, – наконец прокричал толстый лысый охранник, ввалившийся в мою комнату, едва рассвело. – За тобой пришли.

Я спешил как мог, но, как назло, все валилось из рук. С сожалением расчесал короткие, криво обрезанные волосы и на негнущихся от волнения ногах последовал за толстяком.

Алиссандра

– Вот он, наш Николас! Мы относились к нему как к принцу крови, несмотря на его богомерзкие преступления, – лепетал Инсиниэлю неприятный краснолицый мужчина, прикрывая своей грузной фигурой сухопарую немолодую женщину, объявившую себя новой наместницей этого городка после недавней кончины ее предшественницы.

К нам вывели красивого молодого парня. Он не был похож ни на кого из моих мужей: высокий, но худой и немного сутулый, он казался угловатым и нескладным, но его лицо… Глядя на идеальные аристократические черты, я забыла все страхи и тревоги, что мучили меня на протяжении последних полутора недель. Красив, как ангел, – это единственное определение, которое возникло в моем немного заторможенном от усталости сознании: благородный овал, высокие скулы, точеный ровный нос, идеально вылепленные губы. Но больше всего меня поразили глаза – большие карие блюдца буквально завораживали своим бархатным взглядом. Отметила я и криво обрезанные почти под корень светло-пепельные волосы, которые даже на вид казались мягкими.

– Вы забываетесь, уважаемый Петрий. Во-первых, речь идет о новом супруге Алиссандры, старшей дочери Призванной, а во-вторых, Пресветлая не рассылает свои благословения тем, чьи деяния далеки от праведных.

– Мы обязательно проведем расследование и выясним все обстоятельства, но доказательства вины этого юноши были предоставлены суду. С такими обвинениями он не имеет права наследовать должность наместника, несмотря на благословение и брак с дочерью столь уважаемой семьи, – вмешалась в разговор молчавшая до сих пор глава клана.

– Мой муж не будет претендовать на титул и должность, что вы так удачно присвоили, но я требую, чтобы с него сняли все обвинения и вернули доброе имя так же прилюдно, как и лишили его, – вмешалась я в беседу с этой серой крысой, так упорно прячущей свои маленькие глазки.

– Дело, разумеется, требует тщательного дознания и выяснения всех обстоятельств, но если Николас подпишет отказ от притязаний на пост и имение в пользу моего клана, то я готова пойти на уступки и решить вопрос со снятием с него обвинений сегодня же, – изобразила на невыразительном лице кривую улыбку эта подлая баба.

– Исключительно потому, что мы спешим, я готов попросить Николаса пойти на уступки вам, но предпочитаем сначала услышать опровержение всех обвинений, – невозмутимо сказал Инси, пока Дерик и Айверс оттеснили парня от стражников, лишая их возможности увести его обратно без боя.

Инсиниэль тан Дилиналь

Я не успевал. Мог хоть весь Арривал перевернуть магией, но не имел права уйти с Наречения. Тетя уже давно настаивала на этом ритуале, а я тянул.

Только восторженные дурочки и безграмотные землеробы считают, что быть принцем и престолонаследником – это счастье. Как бы не так! Ответственность – самое тяжелое бремя, которое можно вообразить, а ответственность за целый народ и треть материка… Короче, взваливать на свои плечи все это я не торопился. Сколько себя помню, мне внушали, что я должен: правитель должен позаботиться обо всем народе и каждом эльфе, должен быть мудрым и начитанным, должен видеть и понимать шире остальных, должен жертвовать своими интересами в угоду государственных. Хоть в этом мне повезло, думал я, когда Пресветлая благословила меня аиной в столь юном возрасте.