А тот незнакомец на склоне вряд ли успел бы сбежать вниз на дорогу и, догнав машину, сделать это. Или всё-таки догнал и сделал с нею всё, что хотел?.. И зачем я только показала ему то, что не должна показывать никому, кроме мужа? Ах да, подразнить его захотела, когда увидела, как он возбудился.

Тао-Лин украдкой посмотрела на мужа, сосредоточенно глядевшего на дорогу и, немного подумав, пришла к выводу, что не стоит пока говорить о том, что она изменила ему неизвестно с кем. Или это туман её изнасиловал?

Тао-Лин снова посмотрела на мужа и представила, что с ним будет, если она расскажет ему о том, как этот туман изнасиловал её. Много смеха будет – это точно.

Нет, пожалуй, об этом надо тоже будет помалкивать. Иначе Нди-Лин вконец засмеёт. И о том странном влечении к незнакомому мужчине тоже надо забыть. Да и о нём самом тоже. Негоже замужней женщине думать о других мужчинах. Тем более о том, как хорошо ей было от интимной близости с ним…

Был уже вечер, когда они нашли, наконец-то, место на берегу, пригодное для стоянки. Нди-Лин, лавируя среди камней, осторожно провёл машину к самой кромке воды и выключил движок.

Тао-Лин первая выскочила из кабины и, на бегу сбросив с себя одежду, бросилась в набегающие волны Океана.

– Ух, ты, как здорово! – радостно воскликнула она, поднимая облако брызг. – Вода тёплая, просто прелесть!..

Нди-Лин, тем временем, извлёк из багажного отсека «крылана» небольшой контейнер, положил его на песок, неподалёку от машины, и нажал красную кнопку на его крышке. Внутри контейнера послышалось загадочное шуршание; стенки его, одна за другой, раскрылись… и через несколько секунд перед Нди-Лином выросла двухместная палатка ярко-жёлтого цвета.

Такой цвет был выбран не случайно. Таким образом, Нди-Лин давал понять, желающим остановиться поблизости, что их присутствие здесь нежелательно.

Нди-Лин вернулся к багажнику и достал из него ещё один контейнер. Раскрыв его вручную, он извлёк из него два матерчатых свёртка и десятка полтора разнокалиберных металлических стержней. После недолгих манипуляций стержни были собраны в три конструкции. Две из которых, обтянутые материей свёртков, превратились в шезлонги, а третья, накрытая сверху крышкой второго контейнера, в небольшой столик…

Подошла Тао-Лин и принялась помогать мужу. Она развернула и положила внутри палатки два спальных мешка. Возле одного из них она положила видеошлем мужа, а в изголовье другого занял место компактный парфюмерный кейс.

Выглянув из палатки, она увидела, что столик и шезлонги уже собраны и решила внести в их ансамбль свою лепту. С этой целью она достала из холодильного отсека несколько пластиковых коробок со снедью и две бутылки.

Одну, с прохладительным напитком, для себя. Другую, с розовой канастой, для мужа.

Тао-Лин вскрыла коробки со снедью и разложила их содержимое по крышкам от тех же коробок, превратив их в подобие тарелок, а Нди-Лин наполнил жидкостью бокалы. Взяв один из них в руку, он устроился в шезлонге и принялся потягивать канасту мелкими глотками.

Тао-Лин устроилась в другом шезлонге и взяла со столика второй бокал. Разом опустошив его, она протянула бокал мужу.

– Налей и мне канасты, – попросила она.

И, когда Нди-Лин выполнил её просьбу, храбро сделала несколько глотков, подражая мужу.

Жаркая волна мгновенно разлилась по всему телу, сделав его необычайно лёгким. Тао-Лин замерла в шезлонге, испугавшись, что воспарит над ним при малейшем движении. Но прошло немного времени и ощущение тяжести снова вернулось к ней. И жара внутри тоже стало поменьше. Только по-прежнему шумел океанский прибой в голове. Или это ей так казалось?..