По поселению слухи расползлись быстро. Его не было три дня, но на четвёртый, когда солнце стояло в зените, Гээджии вернулся в поселение. Жители были удивлены его возвращением. Его тут же окружили вооружённые мужчины, а к ним подошёл вождь.

– Гээджии, ты одумался или хочешь продолжить? – спросил вождь.

– Старик, – с вызовом произнёс Гээджии, что вызвало недовольство у собравшихся, – я хотел бы извиниться за то, что пытался сделать. Но я бы сделал это снова. Ты не дальновиден, твоя эпоха прошла. Я вбежал в толпу, крича:

– Брат, что ты говоришь? Зачем тебе это? – голос прошлого хозяина тела вдруг пробился сквозь мои слова.

– Опять ты, – Гээджии не скрывал своего гнева. – Как же ты меня достал! Почему ты всегда мне мешаешь? Ты был лучшим воином и охотником, всегда преследовал меня. Даже девушку, которую я любил, ты забрал себе. Почему ты жив? Ты должен был сдохнуть, когда я столкнул тебя с обрыва! Люди в толпе были ошеломлены, не веря своим ушам. Даже я был потрясён. Гээджии достал склянку из кожаной сумки, выпил её содержимое и бросил на землю.

– Но теперь всё изменится. Чужак показал мне силу, с которой я смогу добиться всего, и наконец избавлюсь от тех, кто не воспринимал меня всерьёз, и, конечно, от тебя, брат.

После этих слов он схватился за голову и закричал. Его тело начало трансформироваться. Он увеличился в размерах, кожа трескалась и рвалась, обнажая мышцы. На его спине появился горб с неестественно выраженным позвоночником, который частично вырывался наружу, обрастая острыми шипами. Его тело становилось больше похожим на гориллу: ноги уменьшились, руки удлинились, а пальцы стали массивными, закостеневшими, сросшимися в кулак. Он опирался на руки, чтобы сохранять равновесие. Глаза налились кровью и стали алыми, а из лба вырос рог – метр длиной, ровный, плоский и заострённый, как лезвие меча.

С криками люди бросились врассыпную, а вооружённые мужчины атаковали Гээджии. Они били его топорами, но удары либо отскакивали от его тела, либо вязли в плоти, не причиняя ему серьёзных повреждений. Монстр стоял неподвижно, но вдруг закричал и начал наносить удары закостенелыми кулаками, отбрасывая людей и разрушая постройки. Наблюдая за ним, я видел, как остатки его личности исчезают, и Гээджии превращается в тупого монстра. Я уже встречался с такими существами раньше – как разумными, так и нет, – и знал, что в большинстве случаев в их появлении был виноват целитель.

Никто не мог его остановить. Я уже научился использовать свою силу и увидел в альтернативных сценариях его слабое место. На груди у Гээджии выросла небольшая сфера тёмно – зелёного маслянистого цвета, от которой отходили пульсирующие вены. Я подбежал и крикнул:

– Брат!

Он обернулся, и те частицы разума, что оставались в нём, направили его ярость на меня. Он ринулся, снося всё на своём пути. Первый удар был рогом, но я сумел отвести его топором. От удара меня отбросило на землю, и я понял, что проигрываю в силе. Гээджии продолжал яростно бить кулаками по земле, пытаясь раздавить меня, но я успевал перекатываться, пока он не остановился. Он выпрямился, над его искажённым лицом промелькнула надменная ухмылка – остатки человеческого тщеславия. Этот момент дал мне шанс: сфера на его груди была открыта. Резким и выверенным движением я метнул топор. Он попал точно в центр сферы, которая раскололась, как стекло, и рассыпалась в труху. Тело Гээджии рухнуло и начало превращаться в жижу.

Эта схватка была не последней в моей длинной жизни. Я участвовал в многих войнах и даже стал вождём. Но, несмотря на мои попытки, целитель, который стоял у истоков моего проклятия, оставался неуловим. Даже мои силы не могли его отыскать.