Переспорить ее было трудно. Генерал иногда называл ее, правда, без всякой злобы, моя хохлушка. Сам же генерал считал себя караимом. Ефим где-то читал, что караимы это почти тоже, что евреи. И когда имел неосторожность сказать об этом генералу, тот почему-то так разволновался, что смахнул со стола чашку с чаем, за что получил нагоняй от Катюши. Это была ее любимая чашка, подаренная на их свадьбу еще отцом Гароева Иосифом Эмильевичем. Свадьбу они справляли в Тракае, где издавна живут караимы. Что ты распыхтелся, как чайник, накинулась на него Катюша, какое это все имеет значение! Имеет, не успокаивался генерал, караимы есть караимы! Это во всем мире самые храбрые воины. Их призвал к себе на службу великий князь литовский Витовт. Меткие стрелки, лихие рубаки, великолепные всадники! Они были самыми надежными стражниками! И в Запорожской сечи у казаков они верховодили. Был гетман Эльяш Караимович! А у нас – герой Порт-Артура Яков Кефели! У меня в разведке были только караимы! Я лично знал легендарного Иосифа Григулевича – смелее его вряд ли сыщите! А маршал Родион Яковлевич Малиновский – мой главный учитель! Что ж, Ефим, по-твоему, они евреи! Что у них общего с этими торговцами!

– Понятия не имею, – пошел на попятную Ефим. Он вообще не любил спорить о том, в чем не был твердо уверен. Просто добавил, что считает – воинская храбрость нисколько не зависит от национальности, как, впрочем, и все другие качества.

– Караимы прямые потомки хазар! А хазары тоже были прирожденными воинами! – не успокаивался генерал.

Вот порадовался бы брат Ефима, ведь еще один нашелся человек, который обнаружил хазарское происхождение. Да еще какой! Герой Кавказа. Хазары, половцы, куряне, варяги, князья, уж очень далекое прошлое – в принципе, какое это имеет значение. Для брата же происхождение было соломинкой, за которую ухватился. Для генерала – предметом гордости. Ефиму только мешало. И смешны были сегодняшние поиски, как правило, дворянских корней. Даже общества всякие появились. Хазарской культуры. Дворянское собрание. Дворянские корни все, кто очень этого жаждал, обнаруживали в архивах. Но ведь не происхождение определяет место человека в этом мире. Ефим был уверен, что геройский генерал не нуждался в воинственных предках. Он им всем давал сто очков вперед.

Катюша же не успокаивалась, последнее слово всегда должно было быть за ней. Под ее словесным напором генерал смолкал.

И завидовал генерал Ефиму, что тот живет один. А Ефим завидовал ему. Все бы отдал, чтобы возвратить Лизу. Вот генерал забот не знает, стол накрыт вовремя, мундир вычищен, рубашки отглажены. Попробовал бы пожить без жены, по-другому бы заговорил.

Так вот, этот сосед-генерал вырос за спиной Ефима внезапно, треск сварки скрыл его грузные шаги. Ефим почувствовал на плече тяжелую генеральскую длань и выключил сварочный аппарат. Пришлось долго объяснять генералу, что обечайки эти он сваривает для колодца, что хочет сделать колодец у себя на даче глубокий, чтобы достигнуть водоносных слоев, и что обещают ученые мужи – вода в колодце будет целительной. Но генерала не просто было провести. Он выслушал, засопел и, сильнее надавив на плечо Ефима, произнес:

– Конспиратор хренов! Какая у тебя к черту дача, ты там, почитай, два года не показывался! Там все бурьяном заросло! А хочешь, я скажу, что ты делаешь?

Ефим постарался освободить плечо от генеральской ладони, после ряда усилий это удалось, он вздохнул и решил уже было во всем признаться, но не успел, потому что генерал продолжил:

– Я знаю – ты готовишься делать туннель, чтобы добраться до острова! Говоря нашим солдатским языком – подкоп! А кольца для укрепления подкопа, так?