– Сам шатаешься, бог знает где! Черт знает с кем! Ночами напролет!

– Ни черт знает с кем. Елена Григорьевна, между прочим, твоя лучшая подруга. Такая же перезрелая шлюха.

– Как ты с матерью говоришь?! – ахнула Зоя.

– Как заслуживаешь, так и говорю, – парировал Мишка.

В коридоре снова хлопнула входная дверь.

Зажегся свет.

Вскоре на кухне их было уже не двое, а трое – услышав громкие голоса, Олег поспешил узнать, что происходит:

– Так-так. Что у нас тут? – пропел он, растягивая слова. – Семейная ссора?

Бросив взгляд на Мишку, отчим присвистнул:

– Малыш, что у тебя с лицом?

Малыш, к слову сказать, был ростом не ниже отчима. Пожалуй, даже повыше.

– Да так. С БМВ поцеловался, – отмахнулся Михаил.

– Нос цел? – деловито осведомился Олег.

– Кажется, да.

– Вот! – размахивая руками, кричала, не унимаясь, Зоя. – С отчимом ты говоришь по-другому. Это мать тебе: «Шалава, дура, пустышка»! Все! Вы мне надоели. Оба!!! Я для тебя, выродок ты несчастный, – набросилась мать на сына, как на наименее опасного из противников, – сделала всё, что могла! Теперь буду жить только для себя. И делайте вы оба, что хотите!

Гордо развернувшись, Зоя удалилась.

Олег окинул взглядом красноречивый беспорядок, царивший на кухне -окурки, стаканы, остатки еды.

– Хоть бы посуду за собой вымыли, – процедил он сквозь зубы.

Мишка потупился.

К сожалению, ему было не привыкать стыдиться за мать.

– Ну ладно, – вздохнул Олег, – давай лечиться.

Усадив пасынка за стол, отчим внимательно осмотрел его лицо.

– Завтра глаза заплывут, – предупредил он. – Но, поскольку кости целы, полежишь денек-другой, будешь, как новенький.

***

Проснувшись на следующий день, мужчины вместо Зои обнаружили записку, в которой в витиеватых и высокопарных фразах, она объявляла, что между ней и Олегом все кончено. Навеки! Она уходит к единственному человеку, которого по-настоящему любит и с которым надеяться стать, наконец, счастливой.

– Волчица ты. Тебя я презираю. К Птебурдекову ты уходишь от меня, – процитировал Олег перл бессмертных Ильфа и Петрова.

И отправился на кухню. Мыть горы посуды после вчерашней вечеринки и пить утренний кофе.

Михаил на всякий случай старался не глядеть отчиму в глаза.

Олег, в свою очередь, делал вид, что не замечает в поведении пасынка ничего странного.

Когда заголосил телефон, мужчины вздрогнули, переглянувшись.

Раздраженно предвкушая очередные семейные разборки.

Но тон, каким Олег произнес: «Котенок?», – заставил Мишку подобраться.

«Котенком» отчим называл только одну единственную женщину на свете – свою дочь, будь она неладна!

Мишка уверял себя, что отношения Олега к дочери его забавляют.

На самом деле они его раздражали. Заставляли ревновать человека, заменившего ему отца к этой неизвестной девушке.

– Что? – с тревогой переспросил Олег, хмурясь.

На протяжении довольно длительного времени говорили на другом конце провода.

Олег хранил молчание.

Зная словоохотливость отчима, Мишка был почти удивлен.

– Я приобрел квартиру у одного Зоиного знакомого, – наконец произнес Олег. – Что?.. Ну, да. Думаю, сам. Он или его родители…  М-м? Не знаю, если честно.

Пауза.

– Да нет, мы не приятели.

Пауза.

– Зовут? Андрей…то есть, Андрей Львович.

Пауза.

– Ну, да! А какое, собственно, это имеет значение?

Длительная пауза, во время которой подвижная мимика Олега наглядно отображала широкий спектр эмоций, начиная от раздражения и заканчивая искренней радостью.

– Я буду очень рад! Конечно! О чём ты говоришь?! Тебе не за что извиняться! Я люблю тебя.

Олег так и сиял.

И не замедлил поделиться радостью с Мишкой.

– Леночка приедет к нам гости!

Мишка очень надеялся, что его лицо не отразило всю степень «нетерпеливого желания» свидеться с несравненным «Котенком».