Когда Джуди забирала Пенни, глаза девочки горели. Пенни на прощание обняла Джерома за шею – это было с ее стороны наивысшее проявление любви, – и уходила она с большой неохотой.

В тот день, к удивлению всей семьи, Джером спустился к обеду и сел за общий стол.

– Завтра я собираюсь пойти в «Рощу святой Анессы», – сказала мисс Сильвер, – но перед этим мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Очень благодарна вам за то, что предоставили мне такую возможность.

Шторы на окнах уютной гостиной были задернуты. Мисс Сильвер была в своем лучшем летнем платье темно-зеленого цвета, украшенном своего рода азбукой Морзе из черных точек и черточек. Поверх платья была наброшена черная бархатная жакетка, глядя на которую в минуты своего наибольшего цинизма сержант Эббот думал, не купила ли ее мисс Сильвер задолго до Первой мировой войны. Сам он сидел перед камином на подбитом материей стуле с такими же гнутыми ореховыми ножками, как и у стула мисс Сильвер. Хлопнув ладонями по коленям, сержант посмотрел на мисс Сильвер и позволил себе мимолетную улыбку.

– Да, иногда и мы можем позволить себе расслабиться. Знаете, как верно заметил по этому поводу лорд Теннисон: «Как сладки нам часы безделья».

Мисс Сильвер кашлянула:

– Что-то я не помню такой строки.

Это было неудивительно, потому что ее господин Эббот только что придумал сам. Не переставая улыбаться, он, не смутившись, сказал:

– Это моя любимая строчка. Что вы хотели у меня спросить?

Ущипнуть Моди было самой большой радостью для Фрэнка Эббота. Самое интересное было в том, что он никогда не знал, смог ли он задеть ее. Иногда ему в душу закрадывалось подозрение, что смог. Он, усмехнувшись, посмотрел мисс Сильвер в глаза и сказал:

– Чем смогу…

Мисс Сильвер несколько мгновений молчала. Начальные ряды свитера для Этель удались, но сейчас она дошла до того места, где надо было внимательно считать петли. Некоторое время мисс Сильвер сосредоточенно шевелила губами, считая, и тишину нарушало лишь постукивание спиц. Потом она заговорила:

– Расскажите мне подробнее о семействе Пилгрим. Майор Пилгрим, когда был у меня, нервничал так сильно, что мне не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, что я подвергаю его допросу с пристрастием. Я хочу спросить у вас: он прежде не страдал неврозами?

– Нет, насколько я могу судить, не страдал. Он никогда не отличался могучим здоровьем, но все свои болезни перерос. Ему, правда, пришлось многое пережить – знаете, пустыня, лагерь для военнопленных, побег, госпиталь, смерть отца, неопределенность в отношении брата… Думаю, он сказал вам, что о нем нет никаких вестей из Сингапура. Потом потолок обвалился, произошел пожар. Думаю, не приходится удивляться, что он стал таким нервным.

– Конечно, конечно. Бедный молодой человек. Надеюсь, мы сможем облегчить его состояние. Он написал мне и попросил завтра приехать в «Приют пилигрима». Я убедила майора Пилгрима, что будет лучше, если я приеду под видом обычной гостьи. Он рассказал все мисс Колумбе Пилгрим, и она согласилась участвовать в игре. Я представлюсь ее школьной подругой. Это возможно, потому что мисс Колумба училась в частной школе, а мисс Джанетта осталась дома и училась с дочками викария – у них была превосходная учительница. Так вот, я хочу спросить, можно ли положиться на мисс Колумбу?

Фрэнк Эббот от души рассмеялся.

– Она так мало говорит, что шансы на то, что проболтается, практически равны нулю. Она человек старой закалки, знаете ли, и всегда хранит свои мысли при себе. Не спрашивайте меня, что это за мысли, потому что о них известно только самой мисс Колумбе.