– Это же замечательно! И замес, и наши совпадения… Бисер… Игра его, игра в него… Хм… Мои ведь – тоже университетские… В том же Цюрихе… Математики, физики, химики, биологи. Отец – Корнелиус Теофраст, его предки из Фландрии, Фламандского региона, мама – австрийка, деды и бабки – Аравия, Богемия, Балканиский регион… М-даа… Ах, да – Галиция… Силезия… Помню деда, Карла Филиппа, чуть прадеда – Евгения Ауреола… Не слышали?.. Он-то – знаменитый доктор, врачеватель-целитель с большой буквы! Да, конечно… Вы молоды… А прадед этот – О! Многого достиг! Я пока только нащупал… И брат мой, Фридрих Иероним… Работал в Комитете по надзору за лечебными учреждениями для людей с психическими отклонениями. Тому, что подчинялся Ассоциации врачей – психотерапевтов, где, по-счастью, тоже работал мой дядя Герберт Вильгельм… Да, да… По-счастью… Добрые связи необходимы главному врачу… Да ещё такой отдалённой лечебницы… Связи были и в Ведомстве, и даже в Управлении! Вы понимаете… Но брат (он старше на десять лет) умер три года назад… Дядя и того ранее… Ресурсы… и внимание вообще к моей клинике… начали таять! Богом мы не забыты, но очень скромны в бюджете… А было! Ооо! Научных проектов – 4! Кадры! У меня было 60 пациентов и 4 великолепных доктора… Научные тематики пропали…, люди уволились… пациентов перевели…хм, по-иному… профилю… Тех, правда, у кого была яркая, тяжёлая и сложная патология… Не моя тема…

– А что за темы?

– «Психология бледных отображений», «двойные стандарты когнитивных тупиков», «перенос и подавления в проблеме сопричастности», «смещение целей при сублимации и творческая активность»… Их нет… Осталась моя…, хм, на добровольных началах: «Параллельная парапсихология блаженства: антиподавление».

– Ого! Весьма… Кое-что мне не сразу понятно.

– Понятно… Разумеется… Совершенно новые подходы… Нужно время… А его… Забрали… – Не очень вежливо по отношению к уважаемому профессору психоанализа и коллеге констатировал фон Доппельт. – Не обижайтесь, герр Машиах, но мы здесь «отшельничали» с моими коллегами-помощниками десять лет, и… ничего не публиковали… Отчасти – кое-что хотели довести до…, отшлифовать практические методики…, отчасти – мммда… идеи наши намеренно не желали… открывать… «за так»… Идеи-то тянут…, ну, что-то тянуло…, на «нобелевку» …, Никак не менее…

– Но мне… (раз уж я тут!) позволено будет…

– Не торопите события! – опять резковато оборвал молодого учёного с солидной научной степенью, учёный постарше, поопытнее, не имеющий степеней, но погрузившийся в неведомые «степени» такие, что… просто так… «подать их к столу» было бы… Это был вызов! Это был прорыв! И он образно пояснил это странноватой фразой на латыни – К резкому повороту…, крену,… большого Корабля следует быть готовому… И ему вписаться в поворот… И тем, кому достанется от его волн! Ха-ха – этим смешком главврач «замял» вопрос простоты и доступа, и изложения… вопроса.

Почему?

Он берег «тишину» своих научных погружений… А может и задумал что… Скорее всего дозволенность, точнее недозволенность была связана с очччень уж большой оригинальностью затем…

– Я уже… ммм, уставший, рыхлый…, с признаками тревожно-сомневающейся, вялой жухловатости личности… Я… ммм, стал уязвим для приличных уже неврозов… Мне… ммм, скоро потребуется ммм… – и тут герр Доппельт посмотрел на герра Машиаха со всей своей «жухлостью» в глазах, но не «вялой», а, наоборот, горящей, ждущей ответной искры.

Главврач был человеком невысокого роста, с покатыми, узкими плечами и с таким довольно большим и «острым» животиком, точно он вынашивал мальчика… Сейчас, при этих его довольно откровенных, (даже… сокровенных в чем-то…) словах, он ещё «сплюснулся», плечи вовсе «покатились» к земле, и он готов был… сделать… «выкидыш»… Однако для тех очень немногих, кто знал его хорошо, он не был «приплюснутым» провинциальным врачом… О, нет! Наоборот! Это был «приплюснутый» одиночеством и невниманием к нему (непониманием!) «Прометей»!