Нет, мне ничего не нужно, кроме как наслаждаться истинным моментом. Моментом настоящего. И я наслаждался. Мы зашагали обратно, в сторону «114» двора, и когда миновали придворную дорогу, ступив на асфальтовую тропинку, проходящую возле девятиэтажки, разделились вновь. Девушки шли впереди, а Илья подоспел ко мне и тихо проронил:

– Возьми её за руку. Может, у тебя получится то, чего у меня не получилось…

Я улыбнулся Илье, не восприняв всерьез его идею. Лишь отмахнувшись, я последовал вслед за девушками, а через пару мгновений уже шел с ними рядом. Мы говори о чем-то, но эти разговоры не имели никакого высокого смысла. Я хотел взять Дашу за руку, но она не давала этого сделать, всё время уворачиваясь. Я потратил несколько попыток, но всё было тщетно. Позже я потерял интерес к Даше, немного обидевшись на то, что она не хотела пройтись за руку со мной. Нужно было делать первые шаги, но я опять в чём-то сомневался. Даша была как будто бы закрытая какая-то по отношению ко мне. Может быть, Илья из-за этого с ней и расстался?

Погуляв немного в паре разных дворов, мы добрались до жилищек. Дошли до того дворика, где стояли на газоне две качели и горка поблизости к ним. Даша села на одну качелю, я встал рядом с ней. Снежа так же присела на другую. Илья отошел к забору и долгое время стоял один.

– Илья, ну ты что ушел? Иди сюда! – кричала ему Даша, но Илья не торопился идти к нам сейчас. Он лишь оставался на том месте один и так продолжалось до тех пор, пока сама Даша не слезла с качели и не подошла к нему, чтобы уговорить гулять вместе с нами. Я было дернулся, чтобы идти с ней, но Снежа меня остановила:

– Стой, пусть поговорит, – сказала она мне. – Может, он все-таки перестанет грустить.

Я сел на качелю, где недавно еще сидела Даша и принялся рассматривать то, как она пытается завести диалог с Ильей. Мне приходилось слышать лишь обрывки каких-то слов, но всего диалога я расслышать как следует не мог. Я видел, как Даша стояла возле него в своей синей курточке, с длинными расправленными волосами и, жестикулируя руками, что-то говорила моему другу. Илья был в зелёной толстовке, в которой он уже почти два года проходил. Я его часто видел в ней ещё до нашей встречи с девушками. Теперь он стоял один – Даша возвратилась обратно, так и не сумев его убедить перестать грустить и отделяться от нас.

Так же на Илье были большие зеленые наушники, которые он иногда надевал на уши и включал какую-то музыку. Вскоре мы пошли из этого двора в сторону уходящей вдаль тропинки, которая проходила через зеленую городскую рощу. Пройдя под кронами лысеющих деревьев, мы выбрались к одному двору, где было множество качелей, больших горок и пара других каруселей, возле которых сновала детвора. Мы топали по широкой тропинке куда-то вперед…

Там, где оканчивался двор, находилась небольшая площадка, похожая на «сетку». Да это и была такая же «сетка», как на монолите, где мы так же часто гуляли. Там играли какие-то подростки. Мы прошли мимо этой площадки и теперь находились между многоэтажкой и каким-то чёрным гаражом. Пройдя через этот проход между дворами, мы оказались в том самом дворе с домиком. Я был немного удивлен, так как еще до конца не освоил все дороги до дома Даши и всех этих дворов, где мы стали так часто проводить время.

Мы так же присели в домике. На улице вечерело, но небо не становилось серым, как после дождя, а лишь слегка приобретало красновато-закатный оттенок где-то там, где за планетой засыпало топкое осеннее солнце. Илья не надевал свои наушники. Какое-то время мы о чем-то разговаривали. Я чувствовал, как холод пробирает через мою спортивную кофточку. Становилось под этот вечер холоднее, но я спокойно просиживал в домике вместе с Ильей, Снежей и теперь уже с Дашей – моей девушкой.