7. Глава 7. Крутые парни не оборачиваются!

Я медленно направилась к отдыхающей болотной твари. Музыка как раз удачно сменилась на ещё более злую, агрессивно-бодрую композицию, отлично подходящую для эпичной схватки.

Меч в руке крутанулся, разрезав воздух. Я позволила телу самому быть себе хозяином, отключив мозг, но продолжая внимательно за всем наблюдать и запоминать движения как бы со стороны.

Я резко ускорилась и всего за несколько широких шагов преодолела расстояние до монстра. На последнем шаге сильнее оттолкнулась от земли, фактически взлетела в воздух на пару метров и, сжимая меч двумя руками вниз лезвием, красиво приземлилась на тварь.

От тяжести моего тела её лапки разъехались в стороны, она упала, зло зашипела. А мой меч, что должен был пробить броню и вонзиться в холку, лишь оцарапал пластины, соскользнув вниз.

Даже сквозь грохот музыки и пение вокалиста до меня донеслось разочарованное:

– У-у-у! – толпы.

Сейчас они напоминали мне зрителей с их закадровыми реакциями и эмоциями из какого-то дешёвого сериала.

«Нужен нормальный клинок», – пронеслось отстранённо в голове. А я, уворачиваясь от клыкастой пасти твари, что вознамерилась цапнуть меня за ногу, отпрыгнула в сторону. Пинком попыталась перевернуть её на спину, чтобы обнажить более мягкое пузо, но создание вцепилось коготками в землю и сделало ещё попытку укусить меня.

Мне стало вдруг отчаянно скучно. Лицо омрачила печаль.

Меч вернулся обратно в ножны. Народ замер, зашушукался, решив, что я сейчас уйду с позором. Обсидиан заржал. И резко прекратил, когда вокруг моих рук закружились ледяные искры. Сразу сильно похолодало.

Одной рукой изобразив подобие молитвенного жеста, с другой слетела огромная острая сосулька, вонзившись в бедное нелепое создание, проткнув его насквозь. Лед мгновенно распространился по всему телу, сковывая уже труп плотной прозрачной коркой.

– Покойся с миром, несчастная тварюка, – прошептала я на русском. Испытывая легкую грусть, что отняла жизнь пусть и у неразумного создания. И прекрасно понимая, что, возможно, судьба поставит меня однажды «в раскоряку», и, чтобы спасти свою, мне придется лишить жизни другого разумного. Но об этом я буду переживать потом. Не сейчас.

– Ах! – пронеслось волной по зрительским рядам, когда я начала магичить.

– Ох! – когда сосулька убила болотную тварь.

И вновь разочарованное:

– Ну-у… – когда стало понятно, что она умерла, и зрелище закончилось. Да, так быстро, не прошло и полминуты с начала, а у моих ног валялся не монстр, а просто кусок льда.

Посмотрев на вовсю полыхающий амбар, я снова воздела правую руку. Вокруг здания тут же закружился огромный вихрь бело-голубых снежинок. Красно-оранжевое пламя сначала взвилось ввысь, однако ледяная стихия оказалась сильнее и быстро поглотила огонь.

– Ого! – народ вновь оживился. Мужики дружно приложились к своим кувшинам. Дети опять пооткрывали рты.

И снова недовольное:

– Да ё-е-е… – после того, как вихрь, взмыв ещё выше, через пять секунд покончил окончательно с пожаром.

С чувством выполненного и перевыполненного долга я задрала подбородок повыше. Красиво развернулась к зрителям, попутно отключая музыку.

И под живописно опадающие снежинки и грохот от разваливающегося на части амбара, который, надеюсь, не из-за меня рухнул, не оглядываясь, ведь крутые мужики, даже когда позади всё взрывается, не оборачиваются, медленно, важно прошествовала до Обсидиана. Который поглядывал на меня с легким уважением. Правда всё ещё вперемешку с презрением. Для него я ещё пока не мужик, а так, мужичонка.

Взлетев на коня, я оглядела толпу. Мысленно погладила себя по голове, хваля за то, какая я молодец. И Обсидиан уже начал разворачиваться, чтобы вернуться на тракт, когда ко мне обратилась та девушка, что нервно взмахивала ресницами: