Подчеркиваю, что они сами выбежали туда прежде, чем я успела вмешаться! И теперь все, конечно, подумают, будто я попросила их торжественно принимать гостей. Хорошее дело! (Последнее я говорю с иронией.)

В десять минут седьмого собрались все девочки. Кроме Агнес и Элизабет.

– Какие у тебя милые брат и сестра, – говорит Хелена.

– Эрле – моя сестра, – говорю я, показывая на Эрле. – А Петер – ее лучший друг. Сосед.

– Вот как, – говорит Хелена.

Я пробую взглядом показать ей и другим, что считаю Эрле и Петера малышами. И девочки улыбаются. Не похоже, чтобы это было для них важно. (Какое счастье.)

– А вот еще двое! – кричат хором Эрле и Петер. (Они встали на стулья и смотрят в кухонное окно.)

Потом спрыгивают со стульев и бегут к дверям встречать гостей.

Пришли Агнес и Элизабет.

– Добро пожаловать, дамы! – кричат хором Эрле и Петер. Все слышат и смеются над забавной парой малышей.

Я выхожу в коридор.

– Привет! – улыбаясь, говорю я Агнес и Элизабет. (Раз уж они пришли, будем получать максимально возможное удовольствие.)

– Привет! – говорят они, каждая протягивает мне свой подарок, потом снимает куртку и разувается.

– Большое спасибо! – говорю я.

Эрле и Петер принимают у них куртки, чтобы повесить. Но на плечиках множество курток, которые тут же падают на пол. Эрле и Петер вешают их снова. Агнес и Элизабет, приподняв брови, смотрят на них с этаким намеком на улыбку. Если ты понимаешь, о чем я говорю.

– Как мило! – говорит Элизабет.

Девочки DREAM Team очень часто говорят «как мило». В общем, у них так принято. Но может быть, на этот раз они действительно думают, что это мило.

– Пошли, – говорю я и веду их в комнату.

– Все пришли? – спрашивает мама, и я киваю.

Я хотела бы, чтобы она ушла, но она этого явно не хочет. Стоит, улыбаясь, передо мной и всеми гостями. Я так и напряглась (!), и сразу начинается то, чего я боялась…

– Я приветствую вас всех, – сложив ладошки, говорит мама.

Чрезвычайно неприятно. Я пытаюсь смотреть на нее злым взглядом, чтобы она поняла, что надо остановиться. Но мама не смотрит на меня. Или специально игнорирует мой взгляд. Я готова провалиться сквозь землю. Как неприятно, когда говорят такое! Но тут… все становится ГОРАЗДО хуже. Оказывается, мама сказала не все…

– Ода предупредила меня, что я не должна этого говорить, – продолжает мама и ненатурально смеется. – Так вот, я – мама Оды.

Мама смотрит на меня и улыбается; она вообще ничего не поняла. А я смотрю на нее, открыв рот. Понимаешь, я потрясена. (Хотя, если честно, я должна к такому привыкнуть, мама не в первый раз говорит подобные вещи.)

Некоторые девочки смеются. Агнес и Элизабет, конечно, обмениваются этаким взглядом. Еще целую вечность все продолжают смотреть на маму, хотя она ничего не говорит. Это всё, что она хотела сказать, или будет еще что-то? (Я предполагаю, что они так думают…)

– Так вот! Еще я хочу всем сказать «Добро пожаловать!» – смеясь, добавляет мама. (Не понимаю, что тут смешного.) – Как хорошо, что вы захотели отметить день рождения Одыдево… Оды!

Я могла бы даже УМЕРЕТЬ – настолько это мучительно. Но девочки уже пришли, и я должна делать вид, что ничего не происходит. (И к счастью, да-да, к счастью, она не произнесла до конца: «Одадевочкамоя»!!!)

– Девочки, идите сюда и делайте пиццу! – раздается вдруг из кухни голос папы. Папа спас положение!

– Как это «делайте» пиццу? – спрашивает Анита, посмотрев на меня.

– Да, – говорю я громко, чтобы слышали все. – Мы сделали основу для пиццы и выставили разную начинку, так что каждая из вас может положить то, что нравится!