– Привет, – сказал он и услышал ответное приветствие.

И подумал, не сходит ли с ума. Разговаривает со змеёй…

Эфа уложила голову на хвост и грустно посмотрела на Олега.

– Не переживай, – обратился Олег к эфе, – всё хорошо. Сегодня встану на ноги. А ты иди! Иди домой! Нельзя, чтобы тебя здесь увидели. Испугаются. Ещё обидеть могут.

Эфа послушно, бочком двинулась к выходу. Оглянулась. И нырнула под полог.

На следующий день Олег уже был на месте и участвовал в раскопках, чем порадовал затаившуюся эфу.

И тут до неё долетели обрывки фраз: «совсем немного осталось… надо поспешить… должны всё закончить… обязаны… послезавтра придёт машина…»

«Уезжают!» – поняла эфа, и очень расстроилась.

Казалось бы, она должна радоваться тому, что люди уходят из её долины, но… Разволновалась, вскинула голову, заелозила в кустах, да так, что чуть было снова не выдала себя. Печально ползала она вблизи раскуроченной земли, когда студенты отправились на ночлег.

Олег проснулся среди ночи, почувствовав присутствие эфы. Он пробежался взглядом по всей палатке, но не сразу увидел её. Он обнаружил змею… у себя в ногах. Вздрогнул, но быстро справился с собой.

Эфа печально смотрела на него немигающим взглядом.

– Привет, – поздоровался Олег, глядя на неё с нежностью, как на старую добрую знакомую. – Ты опять пришла ко мне в гости. Я рад. Ты хорошая, – сказал он, подтягивая колени к подбородку.

Эфа встрепенулась и радостно зашуршала.

«Прямо, как кошечка», – подумал Олег, а вслух сказал:

– Мы завтра уедем. Живи спокойно.

Эфа вновь встрепенулась, зашуршала, зашипела.

И шуршание это, вместе с шипением, было похоже на пение, в котором слышалась печаль.

– Не грусти, – обратился он снова к эфе. – Всё будет хорошо. Через год мы снова приедем сюда на раскопки. Тогда и увидимся. Но ты лучше не попадайся людям на глаза, хорошо? Они ведь не знают, какая ты… Не знают, что умная. Что не можешь обидеть человека просто так…

Снаружи послышались голоса, кто-то подходил к палатке.

– Прячься, – сказал Олег эфе.

Эфа скользнула за рюкзак. Человек и змея замерли, прислушиваясь. Вот голоса приблизились. И… стали отдаляться. Олег с облегчением выдохнул.

– Иди к себе, – ласково сказал он змее.

Эфа двинулась к выходу. Перед тем, как выскользнуть наружу, она обернулась.

– Прощай, эфа, – сказал тихо Олег.

– Прощай, – шипящим эхом откликнулась змея.

– Может, свидимся когда, – добавил он.

Эфа кивнула и покинула палатку.

Студенты отметили окончание раскопок весело. Немного выпили, разожгли костёр неподалёку от лагеря и до утра пели песни под гитару.

С рассветом прибыл автофургон. Свернув пожитки, они быстро погрузили всё. Затем с шутками-прибауткам расселись в машине сами.

Олег тоже подхватил рюкзак, собранный накануне, но немного замешкался. Он пристально вглядывался вдаль, осматривая песчаное пространство кустик за кустиком. Но эфы нигде не было.

– Прощай, песчаная эфа, – сказал он и улыбнулся светлой грустной улыбкой.

– Не по своей ли змеюке грустишь? – с иронией спросил Артём.

Студенты весело засмеялись. Начали беззлобно подшучивать. Что, мол, вот потеряли друга, нашёл себе невесту-змеищу в долине… и всё в таком же духе.

– Да ну вас, – отмахнулся Олег. – Мели Емеля, твоя неделя…

Олег не обращал никакого внимания на подколки товарищей и вскоре они притихли. Ухабистая дорога, заунывная песнь мотора, плюс ночь без сна сделали своё дело, многих сморило. И только Олег заснуть не мог. Он смотрел на проплывающий мимо пейзаж ферганской долины. И думал о том, что там в этих кустах, за этими холмами, в расщелинах гор, дымившихся вдалеке, обитают представители животного мира. У них течёт бурная жизнь, со своими законами, радостями и горестями. Черепахи, суслики, ежи… и песчаная эфа. Они, как и люди, умеют радоваться и печалиться. И он впервые за двадцать с лишком лет ясно представил себе этот мир. Мир, в котором обитают с нами по соседству братья наши меньшие. И эта расхожая фраза вдруг стала понятна Олегу.