– Время процедур, – улыбнулась она, устанавливая на тумбочке поднос с какими-то лекарствами и ампулами.

Амир тряхнул головой. Склонился над дочкой, поцеловал, как в детстве, в лоб:

– Я пойду. Не скучай, ладно?

– Не буду! – пообещала Карина. – А ты не забудь о нашем договоре.

– Заметано.

Амир вышел из бокса, прошел по коридору до ординаторской, переговорил с дежурным врачом и на лифте спустился вниз.

– Как поживает наследная принцесса? – поинтересовался Глеб, когда они снова двинулись в путь.

– Ничего. Держится бодро.

Обозначив дальнейшее свое нежелание говорить о чем-либо, Амир включил радио и бесцельно уставился в окно. За время его отсутствия в офисе скопилось множество работы, требующей его незамедлительного внимания, а он никак не мог заставить себя сосредоточиться на рабочих вопросах. Память уносила его куда-то далеко-далеко, и не было от этого никакого спасения!

Второй раз он увидел соседку дня через три. Это был белый день, Амир отсыпался после трехдневной командировки, в которой спать ему вообще не пришлось. Сквозь крепкий, вязкий, как трясина, сон до него донесся какой-то грохот и крик. Он открыл глаза, покосился на часы и выругался, потому что поспать ему удалось лишь пару часов. Потянулся до хруста в костях, вышел из комнаты. Имана сидела на диване в гостиной и болтала с кем-то по телефону. После случившегося с Кариной, утром у них состоялся довольно серьезный разговор. Амир ясно дал понять, что такого больше не потерпит. Он был очень убедительным. Да. Настолько, что, если верить отчету приставленных к жене людей, все три дня, пока он отсутствовал, Имана даже из дома не выходила. Боялась навлечь на себя его гнев.

– Что за шум?

– Соседи буянят! Вот тебе и элитный дом! – фыркнула его женушка и вернулась к прерванной беседе с подругой.

Амир вернулся в спальню, натянул штаны, вызвал Глеба и только потом, недовольно насупив брови, медленно открыл дверь. Картина ему открылась еще та! Его соседку зажали два крепких мужика, а третий, плешивый, далеко не таких угрожающих размеров, размахивал перед ее лицом какими-то бумажками:

– Я вам в который раз повторяю, что ничего не буду подписывать, пока все деньги не лягут на мой счет! – дрожащим надтреснутым голосом пробормотала девушка.

– Ты чего, сучка, не поняла, куда влезла? Тебе хату дали? Дали! Скажи спасибо, что не в леске прикопали… Тебя и твоего недоделанного брата.

– Я сказала, что ничего не подпишу! Чтобы завтра вас в моей квартире не было! Ясно?! Не то я в прокуратуру обращусь! У меня знакомых хватает!

Этого уже братки стерпеть не смогли!

– В прокуратуру она обратится. Ну, вы слышали? – заржал один из них, а потом так же резко оборвал смех и со всей силы впечатал соседку в стену.

– Руки от неё убрал, – вмешался Каримов.

Братки девчонку оставили в покое, а вместо этого обратили пристальное внимание на него. Даже сунулись, было, но спешащий по ступенькам Глеб спугнул. Они отступили. Один из качков оглянулся на загнанную, как животное, соседку, сплюнул на идеально чистый пол:

– Мы тебя предупредили. Заартачишься, твой дебил – не жилец. А тебя по кругу пустим.

То, что братки сыпали угрозами при двух свидетелях, ума им, конечно, не добавляло, однако их наглость говорила о том, что за этими парнями стоит кто-то серьезный. Амир проводил уходящую делегацию взглядом, пожал плечами на вопросительный Глебов взгляд и снова посмотрел на соседку.

– Тебя как зовут? – первым делом спросил он, сообразив, что так и не спросил ее имени раньше.

– Ковалевская… София Юрьевна.

– Вот что, София Юрьевна, пойдем-ка, поговорим.

Амир отодвинул с дороги застывшую, будто деревяшка, девушку и зашел в ее квартиру. Глеб последовал за ним. Последней – Соня. В глубине квартиры послышался какой-то звук. То ли вой, то ли стон. То ли еще что-то… Амир с Глебом переглянулись, а София Юрьевна Ковалевская, кажется, отмерла. Ринулась вперед, ничего перед собой не видя, хлопнула дверью, из-за которой и слышался этот страшный звук.