– Это говорит человек, который кайфует от дождя и колючего ветра.

– Я ненавижу дождь, – признается вдруг Дима. Он проводит рукой по лицу и неожиданно поднимается.

В долю секунды я лишаюсь зонта – Люк его забирает и теперь сам укрывает меня от противных черных капель, которые, кажется, никогда не перестанут падать с неба.

У меня перехватывает дыхание, но я ловлю момент и смотрю на Диму с замиранием – на его остро высеченные скулы и чувственные губы. Сердце в груди теперь почти не стучит, оно словно замедлило ход и ждет чего-то волшебного. Мне не хочется признавать, но рядом с Димой я тону в потоке собственных чувств. Во мне пробуждается глупая мечтательница, которая верит в чудеса и рыцаря, способного победить любого монстра. Так странно…

– Тогда… – почти неслышно шепчу я, – зачем ты сидишь здесь?

– Наверное, жду, когда кто-нибудь придет за мной.

– И… – Я делаю паузы, подбирая слова перед каждой фразой. Почему-то не хочу задеть парня, который не боится ничего и не думает о чужих чувствах. – Обычно кто-то за тобой приходит?

– Нет. – Он коротко улыбается, но улыбка выглядит тоскливой.

– Тогда зачем ждать? Разве в этом есть смысл?

– Ну, вы же для чего-то пришли, Вероника Сергеевна.

– Я? Это… Просто не хочу, чтобы мой телохранитель завтра слег, и я оказалась в опасности. Я здесь только ради этого.

Лучше бы не врать, но говорить правду сегодня не хочется. Пусть Дима не думает, что проблема в притяжении. В конце концов, возможно, магниты работают исключительно в моем случае, а для него все упирается в долг по работе и деньги. Хотя меня пробирает до волнительного трепета внизу живота от одного факта, что Дима мог бы ждать меня.

– Вы рискуете заболеть ради своей собачки, но не можете пойти на риск ради самой себя. Разве это не глупо? – теперь в его голосе звучит нескрываемая усмешка. Она задевает, словно меня кто-то ударил со всей силы по лицу. Теплота в груди сменяется колючим холодом. Не надо было выходить и разговаривать с ним. Каждый раз, стоит мне только подумать, что Дима на самом деле хороший, как он снова выставляет свою вредную сторону.

– Ты уже определись, на «ты» мы или на «вы». И со своим отношением тоже. Не ровен час, сам запутаешься, – с раздражением кидаю ему.

Интересно, он со всеми такой? И ведь это не высокомерие, нет, оно выглядит иначе. Ощущение, что Дима просто хочет задеть меня, уколоть больнее. Только зачем ему это? А может… он так пытается доказать что-то самому себе? Не понимаю! Черт! Ничего не понимаю.

– Я вас провожу, – Люк не обращает внимания на мой выпад и показывает рукой в сторону дома.

Дождь усиливается, капли еще громче барабанят по крыше и моему зонтику. Я скрещиваю руки на груди, пальцы совсем замерзли, а изо рта идет пар. Температура упала, судя по всему, на улице не больше пяти градусов.

– Не стоит, – фыркаю и, развернувшись на пятках, устремляюсь к дому.

Пока мокну под весенним дождем, обдумываю слова Димы. Пусть они звучат неприятно, но в чем-то он, безусловно, прав: я должна рисковать и ради себя. Жизнь не изменится, если ничего не сделать.

Я подбегаю к широкой лестнице, ведущей к входным дверям, но на пороге останавливаюсь и обвожу взглядом пустой светлый коридор. Выход из золотой клетки всегда открыт. Мне нужно лишь сделать шаг назад и не входить больше в этот коридор, отказаться от денег отца.

Верно.

Единственный способ спастись – сбежать.

И я… кажется, готова скинуть с себя эти цепи. Завтра. Рано утром. Я изменю свою жизнь.

Обещаю.

12. Глава 11

Вероника

Просыпаюсь в четыре утра по будильнику, собираю на скорую руку сумку, беру всю наличку, что нашла по разным углам в комнате. У меня крайне бредовая идея: сбежать в другой город на недельку или две. Попробовать обжиться там и, если все удачно сложится, остаться навсегда. Я пока не думаю, как буду искать работу и квартиру, где буду покупать продукты и кто будет готовить мне еду. Сейчас самое главное – уйти незамеченной.