Закусившая от неожиданной боли губу Рони чуть приоткрыла глаза, тайком разглядывая и мужчину, и себя, нанизанную словно рыбка на крючок. Самого "крючка", укрытого пока внутри неё, девушка разглядеть не успела, но поймала себя на странном любопытстве, пытаясь представить, как выглядит то, что теперь распирает её изнутри, заставляя расслабиться и сдаться на милость “рыбака”.

Ридж мягко прикоснулся к её губам, нежно проведя по ним своим языком, всё больше и больше проникая им в рот девушки. Осторожный сперва поцелуй становился жёстче, снова заставив Рони простонать, ещё сильнее заводя мужчину, который начал двигаться сперва медленно, но постепенно ускоряя эти простые движения.

И вскоре мужчина окончательно отпустил себя, задавая совсем уж резкий и быстрый ритм, от чего стоны девушки уже перешли во вскрики, приглушаемые страстными и чуть жестковатыми губами Риджа, терзавшими рот девушки почти с таким же пылом, с каким двигались сейчас бёдра мужчины, заставляя каменеть и без того подтянутые ягодицы, которыми тот даже втайне гордился, с удовольствием ловя на свой спине и на том, что пониже неё, взгляды любовниц.

Риджес еле сдерживался, наслаждаясь горячей узостью, которую сейчас завоёвывал его почти окаменевший член, пытаясь продлить удовольствие, чтобы и Рони успела прочувствовать сквозь неизбежную для первого раза боль хотя бы отголоски того блаженства, к которому приближался он сам.

А девушка, снова начинающая вздрагивать, почти как несколько минут назад, словно разрывалась от противоречивых чувств. С одной стороны, ей было очень приятно всё, что проделал с ней Ридж. А с другой… С другой, она бы вполне обошлась и без этого слишком интимного процесса, который намертво сцепился для неё с ужасными воспоминаниями, не позволявшими отключить голову даже в такой момент. Но умелый любовник всё-таки добился своего, заставив девичье тело забиться в его сильных руках, почти мгновенно и сам содрогаясь всем телом.

– Да, надо было подстелить что-нибудь, – продолжая прижимать к себе ещё чуть всхлипывающую девушку, разглядывал красное пятно на простыне Риджес.

– Я потом попробую замыть это, – вспомнила презрительный взгляд горничной Рончейя.

– Вот ещё! Тут для этого люди поставлены, деньги получают за свою работу, – мужчина решил сразу оградить от чёрной работы любовницу, так и норовящую испортить свои симпатичные ручки.

– Но они подумают…

– Да какое нам дело, что они там себе подумают! – фыркнул Ридж. – Мы в чужой стране. Нас тут никто не знает, мы тут никого не знаем. Даже не бери в голову!

– Бери в плечи, шире будут, – Рони привычно продолжила любимую присказку управляющего лавкой, вызвав искренний смех довольного жизнью спутника. – Но мне самой неприятно на такой простыне лежать, – девушка предприняла ещё одну попытку избежать неприятных шепотков за спиной, пусть те и продлятся всего пару дней.

– Так пойдем в мою спальню, у меня постель чистая… Пока, – усмехнулся мужчина.

– Да, давай. Только мне ещё в ванную нужно. И тебе, наверное, тоже.

– Я быстро! – легко поднялся с кровати Ридж и вышел, даже не подумав накинуть халат, с удовольствием поигрывая мышцами ног и ягодиц, будто красуясь.

Хотя почему будто? Без всяких сомнений, у Риджеса был повод гордиться своей фигурой, да и не только ей, чем он никогда не пренебрегал, искренне воздавая должное своей мужской привлекательности, острому уму и удачливости, вполне закономерно считая себя счасливчиком.

Дождавшись, когда тот скроется в своей спальне, девушка всё-таки сняла простыню и наматрасник, впитавшие жидкость, похожую на кровь. К счастью, это отстирывалось с ткани даже легче. А благодаря магии воздуха просушить очищенное белье удалось за несколько мгновений. Заново застилать свою кровать Рончейя не стала, решив оставить этот труд наёмным работникам, как и советовал любовник, лишь кинула на постель сухие тряпки и вернулась в ванную, занявшись теперь собой.