8. Глава 7

Ник.

Дверь не поддавалась.

Собираясь покинуть коттедж в это утро, я вдруг обнаружил, что выйти не могу – что-то подпирало дверь снаружи. Она открывалась на какие-нибудь пару сантиметров, а дальше не шла.

- Кто-то решил пошутить?

Это было первое, о чем я подумал – что кто-то положил мне под дверь что-то тяжелое, заперев меня в моем собственном коттедже.

Первым на ум приходил мой младший братец – такие розыгрыши были в его духе. Я даже набрал его номер, но абонент был недоступен. Разряженный телефон для него тоже был в порядке вещей. Хотя, если этот розыгрыш – его рук дело, то братишка мог просто выключить телефон, зная, что я буду ему названивать.

Решив, что обратиться за подмогой всегда успею, я отошел от двери и двинулся в глубь дома. На окнах первого этажа стояли решетки, прыгать из окна второго с риском сломать шею, я не собирался, но выход был.

Проектируя коттедж, помимо главного входа, я предусмотрел и черный ход. Достигнув противоположного конца дома, дошел до конца коридора между кладовой и кухней и, толкнув дверь, оказался на лестнице в гараже. Спустившись по ней, на ходу поднял гаражные ворота и вышел на улицу. Двинулся вокруг дома к центральному входу.

Пожалуй, я ожидал чего угодно, но точно не того, что увидел.

На пороге моего дома, под самой дверью, лежал пес. Обычный бежевый пес – беспородный, с темной шерстью на морде вокруг носа и обвисшими ушами. Крупный. Килограмм пятьдесят или около того.

Поднимаясь на крыльцо, я уже сомневался, что это розыгрыш моего брата. Ночью лил дождь, похоже, пес просто укрылся под козырьком крыльца.

Мое приближение собаку, казалось, никак не побеспокоило – животное даже не шевельнулось. И только когда я присел на корточки возле него, пес вяло открыл глаза.

- Ну, и что ты здесь делаешь, дружище?

Я протянул к нему руку: горячий нос, медленное дыхание.

- Да ты, похоже, болен, парень.

Пес тяжело выдохнул и закрыл глаза.

Достав телефон, я сделал звонок.

- Рита? Пробей ближайшую ветклинику. Что значит, к чему ближайшую? К моему дому, естественно. Уточни, чтобы был выезд на дом. Дай им мой адрес и предупреди, что нужна переноска или носилки, черт его знает, как оно у них называется, для крупного пса – килограмм пятьдесят.

Успев услышать: «Не знала, что вы завели собаку, Никита Олегович» - я вынужден был перебить секретаря:

- Просто сделай, как я сказал. И еще. После обеда у меня назначена встреча с Сокуровым из кровельной. Отмени. Скажи, что я очень извиняюсь и обещаю компенсировать. Все, давай.

Машина из ветклиники приехала через полчаса. Собаку внесли в дом, осмотрели, сделали уколы. С самым главным из ветеринаров я договорился, что приедут завтра – уколы колоть придется дней десять, а как собака пойдет на поправку, они ждут меня с ней в ветклинике для обследования.

Оплатив услуги, я закрыл за айболитами дверь и вернулся в гостиную. Пес спал на диване – обивка кожаная, но все равно удобнее и теплее, чем на паркетном полу, а у собаки жар.

Погладив пса, чтобы подбодрить, я обнаружил на шее, спрятавшийся в шерсти ошейник – простенький, из кожи. Ни телефона, ни адреса на ошейнике не было.

- Ты сбежал или тебя выбросили? – спросил я.

Пес мне, конечно, не ответил.

- А может, твоим хозяином был какой-нибудь пожилой одинокий человек, он умер, а ты остался один?

Пес продолжал спать.

- Ну что, если у тебя и есть хозяева, то они явно не очень хотели, чтобы тебя им вернули, иначе оставили бы хотя бы телефон на ошейнике. Так что поживешь пока у меня, а там посмотрим.

Оставив пса отдыхать, я съездил в зоомагазин и вернулся с кормом, новым ошейником и поводком. В первый день псу было плохо: он скулил во сне, тяжело дышал, время от времени открывал глаза, смотрел мутным взглядом, и выдыхал расслабленно только тогда, когда я садился рядом на диван и гладил его по мощному корпусу.