– Прости. – Лиля опустила глаза. – Я знаю, я не права, что вот так оборвала связь. Но согласись, ты тоже вела себя не лучшим образом… Эти скандалы, ультиматумы, непонятные допросы.

– Лилюша, но ты же одна у меня! – Мама закусила губу. – Ладно-ладно, главное без слез.

– Мам. – Лиля подсела поближе и обняла ее за плечи. – Нам будет легче найти общий язык, если ты признаешь, что я уже взрослая.

Ирина Георгиевна печально кивнула.

– И я, как взрослый человек, имею право на свое мнение. И даже если это мнение не совпадает с твоим, это не значит, что оно неверное.

Мама вздохнула и сгребла дочку в объятья:

– И когда ты успела вырасти?

Лиля закрыла глаза, чувствуя тепло маминых рук. Будто она снова маленькая девочка, которая может укрыться от всего мира, просто уткнувшись носом в мамино плечо. Как жаль, что это средство не от всех бед…

– Ты звонила отцу?

Ирина Георгиевна напряглась и выпрямила спину. В голосе зазвучал метал:

– Я не знала, что еще делать…

– Ладно, это не важно. Хотя бы иногда от него бывает польза, – ухмыльнулась Лиля.

– Не говори так. – Все тот же строгий тон, от которого девушка готова бежать на край света. – Он твой отец и беспокоится о тебе.

– Да-да, конечно. Раз в пару лет. И то, если напомнить… Не понимаю, почему ты все время пытаешься его защитить. Его поступки намного красноречивей твоих увещеваний о дочернем уважении и долге.

– Я просто не хочу, чтобы ты на него злилась.

– Ха! Твой метод явно не работает, – грустно рассмеялась Лиля. – Ладно, бог с ним. Расскажи, как твои дела?

– У меня все по-старому. Вот только новость неприятная. Тетя Вера и дядя Леша разводятся.

– Да ты что?! – Лиля округлила глаза. – Они же лет 20 вместе были.

– 25.

– Но что случилось?

– Точно это знают только они сами, – пожала плечами мама. – Тетя Вера сказала, что все стало рушиться после свадьбы Алены, младшей дочки. Дом опустел, дни стали серыми, а потом она поняла, что им даже не о чем поговорить за ужином. Будто все, что их связывало, ушло из дома вместе с детьми.

– Вот это поворот! – покачала головой Лиля. – А ведь мы всегда смотрели на них, как на пример по-настоящему дружной семьи. Растили детей, строили дом…

– Да, а потом оказалось, что за эти годы они стали совсем чужие. И общими были лишь бытовые хлопоты.

– Как же так… Вот и верь в «жили долго и счастливо и умерли в один день». Сплошное разочарование.

– Это жизнь, девочка моя, – мягко проговорила Ирина Георгиевна. – И почему разочарование? Разве развод перечеркивает столько лет совместной жизни?

– Но получается, что все напрасно! – воскликнула Лиля. – Строили-строили и, наконец, построили. Штамп о разводе.

– Ты просто еще очень молода. Юношеский максимализм. С возрастом поймешь, что важен не финал, а сам путь.

– Но разве финал не говорит о том, что все было ошибкой?

– Они вырастили прекрасных дочек, образованных, с хорошим примером семейной жизни. Знаешь, отношения – это ведь не статус, это процесс.

– Удивительно, как ты можешь быть столь оптимистична, имея собственный неудачный опыт!

– Глупости! – запротестовала мама. – Благодаря этому опыту у меня есть ты. Так что я точно знаю, что даже если люди расходятся, все было не напрасно.

Лиля сделала глоток какао и уставилась в окно, пытаясь переварить услышанное. Ирина Георгиевна, выждав пару минут, тихо поинтересовалась.

– Ты вернешься?

Лиля кивнула, расплываясь в улыбке:

– Куда деваться?

Дни полетели своим чередом. Лиля продолжала работать на двух работах. Вика запустила свой стартап – агентство по образовательному туризму, подруги, как и прежде, ежедневно встречались, хотя и не жили больше под одной крышей.