– Это типа помылся и тут же уснул под световой релакс? – кинул в мою сторону вопрос Папи.

– Нет, возразил я, это капсула из биогенетической стали с возможностью сохранять энергетический потенциал и жизнь находящегося в ней любого живого существа на тысячи лет с целью прохождения катаклизмов на планете, которые невозможно предсказать путем изучения и анализа больших данных планеты. Она предназначена пережить катаклизм, находясь при этом на Земле.

– Хэ, ты как будто галлюциногенов переел, и как же тебя угораздило, – усмехнулся Джем.

– Ладно, пойдем в укрытие к нашим девочкам, заждались уж поди, согреемся, перекусим, обмозгуем это дело – сказал Папи.

Я решил, что он за главного, да и походил он на более серьезного примата. Уверенный в своих суждениях и в своей правоте я задал ему вопрос: – А вы люди или человекоподобные приматы, достигшие невероятного эволюционного скачка, но решившие пойти по своему собственному пути развития и создать цивилизацию на этом пастбище всевозможного мусора? – Или у вас другая судьба и цели, или вы тоже, как и я путешественники и гости с других исторических периодов нашей замечательной планеты?

У меня было множество вопросов к моим знакомым, и я в отчаянии готов был их задавать бесконечно.

– А наш странный гость похоже из столичных, может зря мы его к нам ведем! – гаркнул Джем с вопрошающим видом к Папи.

– Да ладно тебе, будь он городским, им бы завладел такой ужас от увиденного, что убежал бы он от нас куда глаза глядят, да ещё бы и с криками. А этот не боится, да и глаза его правдивые и искренние, такие только у нас и остались, – ответил Папи.

– Если захочет, пусть будет одним из нас, делом займем, приносить пользу научим, а потом как сложится…

С этими словами мы подошли к их жилищу.

Похоже было оно на юрту сверху которой лежал непромокаемый материал, как позже я узнал это был рекламный баннер, который хорошо защищал жилище от снега, ветра и дождя. Несмотря на то что жилище было прям в центре большой городской свалки, здесь вполне себе хорошо пахло и обставлено оно было вполне приличной отремонтированной мебелью, естественно обнаруженной на полях этого огромного полигона.

– Да, кстати, при входе в юрту Папи, обратился к Джему, – Как мы его представим нашим девочкам? – Ну не Элеонард же?

Опять раскатистый смех прозвучал в моих ушах.

И почему им не нравится моё имя? – подумал я.

– Обнаружили мы его возле душевой кабины, и он был голый. Мы подумали, что он нудист, себя кличит – Элеонардом, ну так давай звать его по-нашему – Еля! – произнес Джем.

– А что, очень даже имечко!

– Пусть так и будет, заметано! – одобрил Папи.

– Девочки, у нас пополнение в рядах – крикнул Джем, – Вы где? – В один голос произнесли оба человекоподобных.

Невероятно, как комфортно было в их жилище, тепло и уют словно окутывали каждый уголок большой комнаты, в которую мы вошли. Зал, так у них называлась комната, в котором проходил обед и просто вечерние посиделки, на которых обычно обсуждалось, то как прошёл текущий день, что было найдено и обнаружено на просторах огромного поля свалки.

Как ни странно, всё тут планировалось на следующий день, начиная от того куда и зачем необходимо было пойти и заканчивая составлением меню для вечернего обеда, так называемого застолья, где собирались все «квартиранты» этой маленькой, но дружной семьи.

Послышался шум и через пару мгновений в комнате показались две очень смазливые девушки, одетые в облегающие наряды и самым искусным образом, будто подчеркивая свои фигуры, красивой походкой подошли они к нам.

Это были просто по «космическим меркам» супер самки! Такие аппетитные женские формы я лично встречал лишь однажды, когда по счастливой случайности посетил лекции во Вселенском институте мироздания, находившимся в столице нашей планеты Московии. Курс читала известный происторик судьбоведения профессор Ахалана Актионовна, чья голографическая фотография с водородным эфиром, пульсирующая в точках сбора биоэнергии в огромном зале входа буквально приковывала взгляды тогдашних студентов нашего института. Естественно, что данная фотография и была тем самым аккумулятором для сбора энергии, посылаемой студентами на шикарный образ профессора, которая потом в свою очередь использовалась на хозяйственные нужды института.