Но было ли это возможно?

– Ох, ну вот, – уныло вздохнула Риа.

– О, предки, у тебя есть чувства? – Сильвия кинула в ее сторону угрюмый взгляд.

Риа выразительно посмотрела на подругу, демонстрируя, что как раз чувства ее сейчас переполняют: и это усталость, раздражение и нетерпение вернуться в сухое и теплое место. Она только надеялась не застать дома дядю или тем более Джейка, но эта вероятность была слишком мала. Как никак, они там живут.

Основная причина, по которой Риа ненавидела визиты в Дегхельм. И однажды пути назад у нее уже не будет.

Риа задумчиво крутила в руке выключенный фонарик, пока Сильвия старалась услышать, о чем тихо разговаривает парочка. Слезные рассказы Аники о том, как в последнее время она начала страдать от вспышек силы, как, испугавшись и запаниковав, она пережила обращение и как не могла контролировать себя в нем, Рию, честно говоря, не впечатлили.

– Он… он рассказал мне все сегодня… – захлебываясь и часто сглатывая, произнесла Аника, наверное, имея в виду отца, – про ритуал…

Риа вскинула на нее взгляд исподлобья. Ее ногти скребли фонарик.

– Ты знал? – надрывно спросила Аника у Айэна.

Парень сидел перед ней на влажной траве, свесив руки с колен. Он поднял на девушку глаза. В них застыла вина.

– Ты знал! – ее тон сменился на уличительный. – И словом не обмолвился…

– К этому лучше быть готовым, Аника. – Сильвия подошла к ним, смотря на девушку с сочувствием. – Мы не хотели говорить тебе раньше времени.

Аника поочередно остановила взгляд на каждом из присутствующих. Взгляд с болью от предательства.

– Так об этом было известно вам всем…

Риа закатила глаза. Склонность к драматизму не была той чертой, которую она ценила в людях. Таких чувствительных личностей стоит сразу ставить на место хорошей встряской.

– Разумеется, об этом известно нам всем, принцесса, – ответила Риа, выйдя из тени. Она поравнялась с Сильвией. – И уже давно. Это тебя берегли до последнего, чтобы ты, не дай предки, не рассыпалась от такой-то правды. Но, видимо, ждали напрасно. – Риа наклонилась, чтобы заглянуть в испуганные глаза Аники. – Правда жесткая, да? Что, не нравится знать, как все на самом деле? Что за вещь ты делала каждый год у этого столпа, и что должна будешь делать это снова и снова?

– Я больше не стану… – проскулила Аника.

– Если хочешь жить, – уже громче договорила Риа, рассматривая свои ногти. Во всем ее виде сквозило равнодушие. – То тебе придется.

– Все равно я не стану…

– Тогда сила убьет тебя, – жестко припечатала Риа. – Как сделала и с твоей матерью.

Аника, казалось, перестала дышать.

– Что?

Риа не обратила внимания на брошенные на нее взгляды Айэна и Сильвии – оба нерешительно просящие не продолжать. Но и один, и другая признавали, что Аника должна знать правду. И потому Рию никто не остановил.

В глазах Аники застыла боль. Они вновь заполнились слезами, когда она, не отрываясь, смотрела на Рию, ожидая ответа.

– В один день она тоже сказала, что больше не будет этого делать. – Все же голос Рии несколько смягчился. – И это стало ее ошибкой. Но она знала, на что идёт. Так знай и ты.

Риа не была настолько жестокой, чтобы не испытывать хоть каплю сочувствия. Но и та мелькнула на ее лице всего на мгновение, а затем оно снова вернулось к безразличию.

Аника невидяще смотрела себе под ноги, не замечая ничего вокруг. Холодный влажный воздух, пробирающийся под одежду, опускающийся на них туман, руку Айэна, которую он тихонько положил на ее.

– Но всему виной сердечный приступ…

– А что, по-твоему, стало его причиной? – спросила Риа. – Наши тела не выдерживают. Разваливаются при первой же возможности.