Часы Сани были довольно громоздкими, размером с детскую хоккейную шайбу. Кожаный ремешок, потрескавшийся от времени и растянувшийся по форме руки владельца, плотно опоясывал волосатую руку. Необычное сочетание технологичности умных часов с практичностью и долговечностью изделия из кожи, которому было по меньшей мере пятьдесят лет, создавало какую-то странную гармонию.

Будто в старую деревянную избу, стены которой выложены из бревен, а вместо котла – печь, принесли и установили компьютер. Как будто правнук приехал к прабабушке и пытается научить ее играть в компьютерную игру, используя консоль погружения в игровую реальность. Такой дуэт нисколько не смущал Саню, он осознанно снял синтетический ремешок, который ставился на часы производителем, и надел кожаный, который достался ему от деда.

Рюкзак Ивана наконец оказался пуст. Саня еще раз осмотрел все вынутое, сел на край койки и стал перебирать в голове список необходимых предметов, бормоча про себя:

– Так… Это есть, это… положил… да…

Прошло секунд двадцать, Саня, видимо, прошелся по всему списку и добрался до последней строчки, которую еще не отметил галочкой.

– А, вот, таблетки… Иван, таблетки есть? – вопрос был резким, но не неожиданным.

Иван ответил, что взял с собой обезболивающие, жаропонижающие, таблетки от проблем с пищеварением и маленький пузырек с обеззараживающим средством. Открыл карманы куртки и достал, показывая Сане. Напарник показал палец вверх и велел сложить снаряжение в вещмешок.

Мелочь Иван положил поверх консервов. Кислородный баллон он вставил в специальный карман с правой стороны и затянул фиксирующий ремешок. Спальный мешок закрепил поверх, увязав с помощью веревки. Палатка у группы была одна на троих и носил ее Саня. Она оказалась достаточно компактной, не больше спальника, так что ее можно было спокойно разместить на спине поверх вещмешка. Палатка-лягушка складывалась довольно просто, а раскладывалась еще проще: надо было кинуть ее на землю, чтобы упругие силы элементов каркаса сделали свое дело – быстро расправились и натянули стенки палатки.

Сергей продолжал сидеть за столом, склонив голову над картами. В руках он держал карандаш и циркуль, рядом лежал курвиметр. Блокнот был снова открыт, но еще не сделано ни одной записи. Иван и Саня вышли из хижины, оставив начальника. Парни отошли несколько метров в сторону и уселись на лежащий вдоль узкой тропинки ствол березы.

Саня достал пачку, схватил сигарету и жадно затянулся. Иван сидел рядом, положив ногу на ногу, и рассматривал кусты дикой сливы. Часть куста, ближняя к тропинке, была обобрана, но немного в глубине еще виднелись спелые плоды. Некоторые ягоды начали подсыхать и сморщиваться, а те, что высохли, опадали и укрывали землю темно-синим покрывалом. Садившееся солнце косыми золотистыми лучами, пробивавшимися сквозь кроны высоких деревьев, освещало хижину и небольшую полянку рядом с ней.

Близился сентябрь и солнце садилось заметно раньше, чем в начале лета, день шел на убыль. Иван думал о предстоящем походе. Он уже находился так далеко от лагеря, как никогда раньше. Завтра предстояло выдвигаться еще глубже в густой лес. Саня молча выкурил сигарету, наслаждаясь каждой затяжкой, а после приступил к расспросам.

– Ты откуда?

– Из Центрального лагеря, – ответил Иван.

Он порадовался, что общение продолжилось на простую тему. Можно немного расслабиться.

– Я из местных, с Северного. Лицо у тебя еще детское, сколько тебе?

– Восемнадцать.

– Ха! Так ты, значит, никогда не был снаружи.

– Ну, вообще-то, был. Но я этого не помню. Мать рассказывала.