– Из чего?

– Есть свои секреты.

– Но ты залез в ледяную воду, чтобы помыться.

– Я люблю ледяную воду, – усмехнулся парень, сощурив глаза. – Ты же не полезешь туда только потому, что это нравится мне?

Я выдохнула. Действительно, глупо кому-то соответствовать.

– Мне нравится чувствовать себя чистой, но мыть голову в холоде – нет. Ты мыслишь ясно и свободен от желания нравиться, – пожав плечами, я выдавила подобие улыбки. – Я пока таких успехов не добилась.

Парень убрал руку, коснувшись моего носа, чтобы поддержать. Он принялся доделывать ужин. Перемешал кашу, аромат от которой распространялся уже за пределы нашего скромного «кафе» у костра. Наверняка медведи неподалеку облизывались на вкусный ужин. Я потянулась к своим «витаминчикам» и открыта баночку с горчичным маслом.

– Это масло лучше подсолнечного. Будешь?

– Я буду все, что предложишь.

Да, но от поцелуя отказался. Озвучить это я бы не решилась.

Мы заправили рис маслом. Я забыла тарелку. Встала и достала ее из рюкзака, а когда вернулась, Ян помог мне разложить ароматный ужин, разделив его пополам. В животе заурчало. Я сняла тапки и поставила ноги на камни, окружавшие костер. Ян очистил кастрюльку от еды небольшим количеством воды, обтер стенки куском туалетной бумаги. Ее часто используют в походах вместо салфеток – она прекрасно впитывает остатки еды, масла и горит в огне.

Брюнет поставил чайник и потер ладони друг об друга. Я протянула ему тарелку с горячим рисом и отодвинула куртку в сторону, предлагая укрыться ей вдвоем.

Парень так быстро подвинулся ближе, что чуть не опрокинул мою тарелку, но мы успели ее удержать, рассмеявшись.

Из-за горы напротив выступила луна и осветила реку. За нами оставалась прекрасная Манарага, а на елке заухала птица, похожая на сову. Я почувствовала себя самой счастливой в тепле и уюте вечера рядом с Яном. И каша удалась. Рис разварился, стал мягким, впитал вкус копченостей и рассыпался на крупицы благодаря маслу.

– Мне в полночь исполнится восемнадцать, – призналась я. – Похоже, это будет лучший день рождения!

Ян изменился в лице. Он обернулся ко мне и внимательно изучал мои глаза. От такой близости я чувствовала себя неловко, но нисколько не подалась назад.

– Серьезно? Ты не шутишь?

– Какие уж там шутки, – я подняла тарелку с едой. – Это правда. Мой бунт был приурочен к определенной дате. Думала, встречу совершеннолетие одна, сидя в палатке, – но встретила тебя.

На щеках парня проступили ямочки от улыбки. Он кивнул, осмотревшись по сторонам.

– Мы должны это отметить!

– Брось, к полуночи мы будем уже спать.

– Нет-нет! Мы обязательно должны отметить твой день. Восемнадцать лет – самый прекрасный возраст в жизни человека.

– Обычно я не праздную этот день, – начала я, – но если ты предлагаешь, то…

Ян протянул мне свободную ладонь, и я ответила ему, дав пять. Мы доели рис. Он оказался божественно вкусным. К этому времени закипела вода для чая.

– Подожди немного.

– Что ты задумал?

Парень ушел к палатке босиком. Без него сидеть стало прохладно. Я потянулась к своей кружке, стоявшей в стороне, а когда присела обратно, Ян рухнул рядом, напугав меня.

– Заварим классный чай! Это моя бабушка собирала. Тут ягоды и всякие разные травы, – парень развернул бумажный рожок, высыпав часть содержимого в кастрюльку. – Я хранил его для особого случая, и этот день настал.

Как только травы коснулись горячей воды, аромат раскрылся и поднялся вместе с паром. Я почувствовала знойный июль, услышала пение птиц и почувствовала вкус ягод, даже не отпив чая. Ян накрыл кастрюлю крышкой только частично и подвинул к углям у края костра. Затем подкинул еще пару поленьев покрупнее, намекая на то, что вечер не спешит заканчиваться.