– Я в этом даже не сомневаюсь. – она наблюдала за манипуляциями хозяйки с йодом и монетой.
– Золотишко твоё самой высшей пробы. – уверенно покачала головой привратница.
– Значит, это тебе, за помощь. – Анна Пална пристально смотрела на старушку, – Но мне нужны ответы на кое-какие вопросы.
– Ну, задавай. – усмехнулась Варвара.
– Ты сказала, что знала мать королевы. Кто она была на самом деле? В чём ирония?
– Вон оно чё… Экая ты… памятливая… – старушка присела на табуретку, – Ирма красивая была, но стерва редкая. Семья её в Петушках давно обосновалась после того, как их предкам бежать пришлось из Зачарованного леса.
– Зачарованный лес? А там разве кто-то жил?
– А то! Целая деревня была, да не одна, лесные сторожки, заимки разные, дровосеки жили целыми семьями. – усмехнулась баба Варя, – У мачехи Белоснежки сёстры родные были. Мирные, работящие, колдовством никогда не баловались. Но когда Злую королеву жестоко казнили, над ними тоже угроза нависла. Белоснежка-то только с виду белая и пушистая была, да зверьё всякое любила. А вот людей – не очень. Вот и пришлось сёстрам со своими семьями бежать туда, где стража нового короля их достать не смогла бы – к нам, на эту сторону. За сотни лет их дети и внуки по свету разъехались, только Ирма одна и осталась. Никак себе места не могла найти здесь, всё время в разные неприятности ввязывалась. Да она одной породы с тобой была…
– Родственница, что ли? – не поняла Аня.
– Зачем? Нет, обычная ведьма. – пожала плечами старушка, – Как я и ты.
– Ты ведьма? – почти не удивилась Аня, – Я думала они…
– На метле летают? И такие есть. Но все разные, есть злые, есть добрые, молодые, старые, красивые и не очень. Есть и те, кто про себя не знает, потому как не раскрылись ещё. Вот как ты, например.
– Это вряд ли… – в душе Анны Палны началось смятение. Она вдруг вспомнила и свои юношеские увлечения оккультными науками, и любовь к фестивалям магии, и некоторые странности, которые не раз замечала за собой.
Баба Варя легонько толкнула её в бок и подмигнула:
– А ты много народу знаешь, кто с садовыми гномами якшается? А тех, кто их каракули разбирать умеет?
– Но я… – Анна Пална растерянно хлопала глазами. Многое вставало на свои места, но от этого появлялось ещё больше вопросов. А надо было сосредоточиться сейчас только на важном. – Стало быть, ирония судьбы заключается в том, что далёкая родственница Злой королевы вышла замуж за прямого наследника Белоснежки… Ё-моё…
– Быстро смекаешь. – усмехнулась бабка, – Только об этом знать никто не должен. Иначе не сносить тебе головы.
– Это понятно. Не понятно другое. Сын королевы куснул отравленное яблоко и впал в беспробудную спячку. Легкоступ сказал, что я единственная из женского пола, в ком течёт кровь Белоснежки. И они надеются, что поцелуй пожилой тётки вернёт их пацана к жизни! Прикинь? А если нет?
Бабка так выразительно посмотрела на неё, что Анна Пална похолодела.
– Надо найти эту соплячку, которая яблоко изготовила. Иначе мне кранты! – Аня сжала в кулаки трясущиеся пальцы, понимая, что теперь, с золотом или без, её не отпустят.
Глава 7. Намёк цвета пурпура
Аня незаметно наблюдала за лавкой колдуна несколько дней. Она уже знала, куда он ходит за продуктами и что покупает; знала, кто и зачем ходит в его лавку, которая была местным аналогом аптеки. Пару раз Аня застукала его за… сексом. Причём прямо на улице. Через день Гриниан ходил через весь город в трактир, расположенный в порту, и возвращался оттуда затемно, и каждый раз новой дорогой. Анна Пална шла сзади, держась от него на расстоянии и старательно прячась. Когда он остановил спешащую ему навстречу молодую женщину, Аня вначале подумала, что это его знакомая. Но колдун, взяв её за руку, пошёл в тёмный переулок. Женщина безвольно шла с ним рядом. Анна Пална похолодела: «Капец!.. Да он вампир!» Стараясь держаться в темноте, она осторожно подобралась ближе. Но всё оказалось гораздо прозаичней. Гриниан, задрав жертве юбки и повернув даму к себе спиной, просто её отымел. Через три минуты, поправив на женщине одежду, он, как ни в чём не бывало, вышел из переулка и направился дальше. Когда он проходил мимо, Аня вжалась в щель между стенами так, что едва не захрустели кости. На лице колдуна блуждала довольная улыбка сытого кота, слежку он не заметил.