Вопрос о вине возникает лишь тогда, когда есть лицо, совершившее общественно опасное деяние. Более того, вина (психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям в форме умысла или неосторожности) вообще невозможна без субъекта, обладающего психикой и лишь в силу этого способного на психическое отношение к совершаемому им (своему) преступлению, а значит, немыслима без личной ответственности этого субъекта.

Только лично совершенное преступление может лежать в основе законного, справедливого и гуманного наказания.

Поэтому положение о личной ответственности – это скорее необходимый элемент (предпосылка) основания уголовной ответственности (ст. 8 УК), чем принцип уголовного законодательства.

В литературе последних лет предлагается расширить границы личной ответственности за счет установления уголовной ответственности юридических лиц, в первую очередь за совершение ими экологических и хозяйственно-экономических преступлений, считая, что от установления вины таких организаций, приостановления их деятельности, роспуска и запрета самих организаций в рамках уголовного процесса «проку было бы куда больше»191.

Между тем применение даже столь радикальных мер ответственности организаций за причинение, допустим, того же крупномасштабного экологического ущерба вполне укладывается в рамки гражданского судопроизводства, иных форм, да и, наверное, не исключается их применение (или определение о необходимости их применения, вынесенное в адрес компетентного органа) в уголовном процессе при рассмотрении дел по обвинению виновников экологических или хозяйственно-экономических преступлений. К тому же в этих случаях не надо питать слишком больших надежд по поводу преимущества уголовного закона над другими отраслями права; главное – не следует забывать, что в предотвращении подобного рода деяний важнейшую роль играют социально-экономические институты, общественный контроль.

Р. И. Михеев, А. Г. Корчагин и А. С. Шевченко пишут: «На наш взгляд, нет практической необходимости в конструировании особого субъекта уголовной ответственности – юридического лица. Мы считаем, во-первых, что для ответственности юридического лица достаточно довольно эффективных норм и санкций гражданского (и административного) законодательства. “Разбавление” же уголовного права нормами других отраслей права (гражданского, административного и др.), “растаскивание” его по частям, может привести к ликвидации уголовного права как самостоятельной отрасли права и законодательства, как научной и учебной дисциплины, превратить его в свод норм различных правовых дисциплин, труднодоступных для применения в борьбе с преступностью. Мы, во-вторых, исходим из того, что такой подход не только не повысит эффективность уголовно-правовых норм, а, напротив, серьезно снизит социальную ценность, действенность и эффективность гражданско-правовых норм в условиях становления рыночных отношений в российском обществе. Это подтверждает и практика зарубежных государств»192. Следует только добавить, что установление уголовной ответственности юридических лиц нарушает буквально все принципы уголовного права, размывает единое основание уголовной ответственности. Именно поэтому угроза подрыва фундамента уголовного права может оказаться реальной, привести к разрушению структурно-системной организации уголовного законодательства.

Если попытаться резюмировать все изложенное применительно к принципам уголовного права с позиций их социальнофилософских и юридических предпосылок, необходимо обратить внимание на следующее.