Как видим, принципы гражданского права и правоприменительная практика оказывают взаимное влияние друг на друга. С одной стороны, подобный прагматический аспект изучения затронутой проблемы может стать перспективным направлением развития цивилистической доктрины. С другой стороны, использование принципов поможет правоприменителю более глубоко и всесторонне рассмотреть конкретный спор и, соответственно, принять законное и обоснованное решение, что не всегда возможно без обращения к основным началам.

Влияние международного права и зарубежного законодательства. Современные интеграционные процессы, происходящие во всем мире, затронули и отечественное гражданское право. Подобная тенденция наблюдается и применительно к его основным началам.

Наиболее показательна в этом плане история появления принципа добросовестности. Он начал свое развитие еще в римском праве, а затем стал еще более актуален в XI–XII веках под влиянием возрастания роли торгового класса. Тогда возникла идея о том, что в рамках коммерческих сделок необходим справедливый обмен между сторонами с целью более равномерного распределения прибылей и убытков, чем это существовало на практике[92]. Сегодня принцип добросовестности в различных вариациях, которые могут отличаться в зависимости от национальных традиций, применяется во многих странах (США, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Канада, Франция, Германия, Италия, Китай)[93].

В связи с введением принципа добросовестности в ст. 1 ГК РФ возникло немало проблем, связанных с его пониманием и применением. К ним следует отнести, например, вопрос о том, существует ли в российском обязательственном праве принцип содействия сторон. Показательно, что названная категория прямо закреплена отдельными нормами международного и зарубежного права. В частности, обязанность содействовать (duty to cooperate) предусмотрена Принципами европейского договорного права[94]. С другой стороны, к примеру, итальянское законодательство не содержит прямо сформулированного правила об обязанности сотрудничать. Тем не менее иностранные авторы указывают, что эта обязанность прямо вытекает из общего принципа добросовестности и честности[95]. В самом деле, общее положение добросовестности требует, чтобы стороны вели себя лояльно по отношению друг к другу, подразумевает, помимо прочего, обязанность защищать интересы контрагента[96].

Как видим, придание категории «добросовестность» статуса нормы-принципа, а также установление в качестве одного из его проявлений правила п. 3 ст. 307 ГК РФ об обязанности сторон действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию, в полной мере отвечают современным тенденциям развития частного права во многих государствах.

Следует сказать, что в определенной мере международное право и зарубежное законодательство оказывают влияние на понимание практически любого гражданско-правового принципа. Другое дело, что принципы сами по себе являются основой российского права и могут быть таковыми только в том случае, если в полной мере вписываются в отечественные социально-экономические отношения. Иностранное право, разумеется, не может оказывать решающего воздействия на процесс формирования права в России, но обращение к нему способно помочь разрешить какие-либо частные проблемы теории и практики. Например, применение принципов обеспечения восстановления нарушенных прав и их судебной защиты осуществляется судами с учетом положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, а также позиций Европейского суда по правам человека.