Как справедливо замечает В. В. Кикавец, принцип эффективности использования бюджетных средств «позволяет выделить в качестве приоритета бюджетной политики государства не экономию бюджетных средств, а удовлетворение публичного интереса путем достижения максимального результата при использовании предусмотренных денежных средств для закупки необходимых товаров, работ, услуг… … принцип эффективного использования бюджетных средств, тесно связанный со всеми принципами бюджетной системы, представляет собой и начало, задающее результат, и порядок достижения заданного результата, и контроль. Полагаем, что формирование публичных потребностей необходимо осуществлять в условиях определения приоритетов, устанавливаемых государством и влияющих на обоснованность и эффективность бюджетных расходов» ^>143.

Контрактное законодательство содержит множество правовых средств, регулирующих публичную деятельность в контрактной системе, среди которых как принципы, так и нормы контрактного законодательства, регулирующие в том числе бюджетных аспекты контрактных отношений. Как было доказано выше, эти нормы и принципы, прямо или косвенно относящиеся к бюджетным расходным отношениям должны подчиняться требованиям, регулирующему содержанию принципа эффективности использования бюджетных средств. Конкретизация бюджетно-правовых норм и принципов бюджетного законодательства в контрактном не должна трансформироваться в несоответствие и противоречие последнего первому.

В связи с этим необходимо особенное внимание обратить на два принципа контрактного законодательства:

– ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективность осуществления закупок (далее – принцип ответственности и эффективности);

– обеспечения конкуренции.

Предусмотренный ст. 12 Закона о контрактной системе закупок принцип ответственности и эффективности, как представляется, вообще невозможно понять в отрыве от принципа эффективности использования бюджетных средств (далее – принцип эффективности бюджетных расходов). Во-первых, само название принципа ответственности и эффективности, представляется довольно сложным для понимания – в нем объединяются несколько тезисов, которые не понятно как между собой соотносятся, как взаимодополнение или общее положение и его конкретизация: является ли результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд конкретизацией более широкого принципа эффективности осуществления закупок или результативность должна быть эффективной или закупки должны быть результативными и эффективными и т. п.

Сопрягая наименование этого принципа с раскрытием его содержания в ст. 12 Закона о контрактной системе, с удивлением приходится видеть еще больше неясностей. Так, согласно ч. 2. данной статьи установлено, что «должностные лица заказчиков несут персональную ответственность за соблюдение требований, установленных законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок и нормативными правовыми актами, указанными в частях 2 и 3 статьи 2 настоящего Федерального закона». Этот юридический текст очевидно, представляет собой не принцип, а норму прямого действия. Однако, теория права не позволяет нам говорить о персональной ответственности, как категории юридической ответственности. Следовательно, логичнее, коль скоро там указаны должностные лица, детализировать нормы об ответственности привязкой к видам ответственности, которые могут и должны применяться, например, уголовной, административной и др. Отсутствие конкретизации, практически лишает всякого правового смысла и значения ч. 2 ст. 12 Закона о контрактной системе.