На этом очередной жест доброй воли спутника не закончился: он забрался на крышу и, вскрыв чей-то саквояж (надеюсь, свой!), принёс мне флягу, полотенце… И подушку с одеялом. Сами по себе постельные принадлежности выглядели настолько нереалистично в его руках, что даже их цвет (небесно-голубой с серебряным шитьём) уже не сильно-то и поражал. Недоверчиво округлила глаза, переводя озадаченный взгляд с вещей на него, и даже пару раз сморгнула.

Ачешуеть! За мной ещё никогда так изысканно не ухаживали!

- Раз уж назвался спасителем, то буду делать это до конца, - ворчливо сыронизировал мужчина, словно сам был слегка смущён своими действиями. Подложил под мою спину подушку, сверху накрыл одеялом, подоткнув его в нужных местах, вполголоса объясняя это тем, что мне сейчас необходим не только покой, но и тепло, влажным полотенцем обтёр мои руки от крови, а под конец сам открутил крышку у фляги и сунул мне её под нос.

- Вино на травах, неплохо восстанавливает силы.

Недоверчиво посмотрела на «спасителя», на флягу… Не в моих правилах доверять незнакомцам, но выбора нет. Сейчас я слабее новорожденного котёнка и если бы он хотел навредить, то уже сделал бы это.

И я нехотя признала за ним этот раунд. Что бы он ни задумал, у него всё прекрасно получается.

- Диана.

Произнесла ровно, не глядя на него, и в следующий миг сделала первый пробный глоток. Вроде и правда вино. И на вкус тоже ничего…

- Даанирей. Можно Рей, - представился спаситель спустя три моих глотка, и я вернула ему фляжку, катая на языке не только последние капли вина, от которого уже шумело в голове, но и звуки его имени.

Р-рей… Ему идёт.

- Спасибо.

Поблагодарила и закрыла глаза, надеясь, что он догадается оставить меня одну. В душе закручивался настоящий вихрь из труднообъяснимых чувств и желаний. Ещё когда он копался в вещах на крыше дилижанса, с его головы соскользнул капюшон и я наконец смогла рассмотреть его полностью. Неестественно белые, местами голубоватые волосы были настолько длинными, что он заплёл их в косу и та, перекинутая через плечо, доходила ему до груди. Глаза – расплавленное серебро, легко темнеющее от эмоций.

Он меня волновал. Настолько, что я начинала паниковать.

И это злило.

Кажется, я задремала снова, потому что умудрялась отмечать всё происходящее как-то походя и без особого интереса. Рей с помощью Михая переложил пострадавшего в дилижанс, где к нему присоединилась Полина и непривычно молчаливая толстуха. Судя по спокойным разговорам, угроза жизни миновала, и сейчас мужчины решали, что делать с разбойниками и кучером. Кажется, он всё-таки был с ними заодно… Но меня это как-то не волновало.

И даже когда Рей отошёл минут на десять, скрывшись в том направлении, куда до этого оттащил связанных преступников (все, как ни странно, были живы, хотя и разной степени поломанности), а потом вернулся, но один, меня это не смутило.

Зато когда блондин скомандовал всем по местам и запрыгнул ко мне, то сон слетел, как не бывало. Не отрывая от него настороженного взгляда, я как беспомощный загипнотизированный кролик смотрела на приближающегося хищника.

Хищник слегка нагнулся, аккуратно сдвигая мои ноги вниз, чтобы сесть рядом, и с усмешкой поинтересовался:

- Потерпишь меня ещё немного? Побуду у вас сегодня за кучера.

Сморгнула, заторможенно глядя, как он ловко берет в руки вожжи и резким возгласом вкупе с отточенным движением даёт команду лошадям трогаться.

Несколько минут ехали в молчании. Я привыкала к его близости, рассматривая мужчину исподтишка, а он невозмутимо правил. Не выдержала первая и очень-очень ровно, старательно пряча любое волнение, спросила: