– А куда она ушла? – спросила Клодилия.

– Не знаю, – ответила кухарка. – В страну демиургов. Ее изгнали другие боги, которым не нравилось, что Химона ворует верующих в них людей, а ее слуги холодными ветрами разрушают их урожай.

Но слуги Химоны все еще бывают на этой земле. Иногда они посещают этот мир в особенно холодную пору и воруют зазевавшихся юношей. Они приходят именно с такими ветрами, со снегом, который клубится без видимой причины.

– А если она никого не находит? – спросила Клодилия.

– Слава нашему королю, ее слуги уже давно никого не находят. Телепорты закрыты, а население предупреждено. Кумекаю, они не слишком огорчаются, когда возвращаются к своей королеве с пустыми руками. Кумекаю, это не единственный мир, где они собирают свой урожай.

– Сказки, – сказал Лаай.

Клодилия помнила, в тот момент он уже казался взрослым мужчиной, а не зеленым юнцом, которого можно испугать россказнями.

– А вот и нет, – возразила кухарка. – Я сама видела тех, кого забрали слуги Химоны. Они выглядели так, будто уснули навечно. Их сердце не билось, в лице ни кровинки.

– Просто они замерзали насмерть, – резонно заметил Лаай.

– Они не чернели от холода, – снова возразила женщина. – А одного несчастного юношу его молодая жена все не разрешала хоронить. Она верила, что его душа вернется в обездвиженное тело. И как ее не убеждали магики, ведьмы и даже один подпольный некромант, она не позволяла предать его пустое тело земле.

Ее муж лежал в ее доме на постели. Неподвижный и холодный, несмотря на постоянно пылающий камин. Он пролежал так больше года. И он не изменился ни на йоту.

– Как так может быть? – удивилась Клодилия. Когда они с Лааем в детстве нашли мертвую кошку, то проверяли ее еще очень долго. Она менялась.

– Слуги Химоны оставили в нем кусок льда, как говорит легенда. Он промерзший изнутри.

– Если он год не менялся, то что с ним стало потом? – с вызовом спросил Лаай. – Или жена все-таки разрешила его похоронить?

– Нет, – покачала головой повариха. – Бедняжка от горя повредилась рассудком. Через год ее забрала к себе королевская больница для душевнобольных, а тело мужа предали земле. Но он не долго пробыл там один. Супруга присоединилась к нему через год.

Клодилия помнила, что от слов поварихи по ее коже бежали мурашки. А Лаай сидел вызывающе развалившись, всем своим видом давая понять, что его не интересуют сказки для детей.

– Так что дождитесь утра, молодые люди, – попросила их кухарка. – Продолжите свои забавы с новым днем.

Комната Клодилии была совместной с сестрами. Отвратительное соседство, думала она. Сестры никак не могли наговориться о дамских зимних туалетах и продолжали жужжать с наступлением темноты.

Около трех часов ночи, не выдержав этого гула, Клодилия решила, что может пару часов спокойно провести в апартаментах Лаая.

Она прокралась к нему по коридору. Лаай был один в своих покоях, поскольку старшие братья должны были прибыть из Зирландии через пару дней.

Клодилия помнила, как приоткрыла дверь и тут же почувствовала, что что-то неладно. В комнате Лаая было холодно как в подвале. Массивные гардины шевелил легкий ветер, а окно было настежь открыто.

Дальше Клодилия помнила смутно. Кажется, она закричала. Кажется, слуги не сразу поняли, почему она находится в мужском крыле. Потом сообразили, что Лаай пропал. Король Георг не захотел дожидаться утра и приказал снарядить на поиски людей.

Король Роллиандр был встревожен, но отказался отпускать своих слуг несмотря на то, что ледяной ветер рассеялся, а снег больше не клубился по дороге.

С рассветом поисковая группа покинула замок. К поискам присоединились и селяне, и почетные гости. Ни лекарские успокаивающие снадобья, ни ведьмины заговоры не могли успокоить Клодилию и заставить ее оставаться в постели.