После показа гостей пригласили на фуршет. Мардан дождался, когда Рания поравняется с ним, выходя из зала, где состоялся показ, и молча пошел с ней рядом. Войдя в банкетный зал, Рания растерянно замерла на входе. Мардан осторожно взял ее за руку и потянул в сторону стола, у которого в плотном окружении стояла Шерон. Стоя за спинами людей, которые забрасывали Шерон вопросами и предложениями, она не могла ушам своим поверить, услышав со всех сторон следующее: «хиджаб на подиуме Нью-Йорка – это новое слово в истории моды», «позвольте выразить мое искреннее восхищение подбором цветовых сочетаний», «удивительная гармония между мусульманской скромностью и красотой одежды в современных европейских традициях», «теперь хиджаб станет популярным, уверен мы еще увидим его у корифеев fashion – индустрии».

Шерон быстро профессионально справилась с наплывом журналистов и байеров, и, освободившись, сделала Рании и Мардану знак рукой, чтоб они подошли к ней поближе. Тут же рядом с Шерон появился пожилой мужчина в строгом темно-синем костюме, который заботливо набросил ей на плечи пиджак, посчитав что ей с оголенными плечами зябко находится в прохладном помещении.

- Это мой супруг – Кайл Легран, - представила мужчину Шерон, - Видишь, а ты переживала, дорогая! Я говорила тебе, что все пройдет отлично! – обратилась Шерон к Рании.

- Да, ты, как всегда и во всем, была права, - Рания снова засмущалась и потянулась к блюду с канапе.

Одновременно с ней на выбранной шпажке ее пальцы встретились с пальцами Мардана. Их обоих словно током ударило. Она опустила глаза, не смея поднять на него взгляд, а он напротив, смотрел на нее неотрывно.

- Это все бирюза помогла нам. На эти украшения, так же, как и на коллекцию, есть много потенциальных покупателей. Теперь надо каким-то образом организовать импорт из Ирана, - улыбнулась Шерон, размышляя над свалившимися валом задачами, - О! Кстати, надо же сообщить Мине. Она наверняка волнуется.

- Я уже написал ей, что все отлично, - отозвался Мардан.

- Вы давно в браке? - Рания решила срочно сменить тему разговора, пытаясь сбежать от настойчивого внимания Мардана.

- Уже двадцать пять лет, - тут же оживился Кайл, - С тех пор как Шерон окатила меня помоями, я больше не вижу ни одну женщину, - он подхватил руку жены и поцеловал тыльную сторону ее ладони.

- Помоями? – у Рании брови взметнулись вверх от удивления.

В ее мире женщину точно бы наказали за такое проявление неуважения к мужчине, а Ублюдок бы просто исполосовал ремнем, если б она когда-нибудь такое себе позволила. А тут мужчина в результате этих действий еще и женился и, судя по тому, как он себя ведет, без ума от Шерон. Поцелуй Кайла тронул Ранию. К ней никто и никогда не прикасался с таким трепетом.

- Ну не помоями, - поправила Шерон, - Я мыла окна в квартире, а он припарковал машину под окнами. И я случайно уронила ведро с грязной водой прямо ему на голову. Когда он впервые посмотрел на меня, я думала, что он меня убьет.

- Я и хотел, но, увидев тебя, тут же передумал, - Кайл и Шерон глядели друг на друга, не замечая никого вокруг.

Рания завороженно наблюдала за ними. Она завидовала Шерон белой завистью. Как бы она хотела быть такой - женщиной, которая может вести себя на равных с мужчиной, которая знает, что он никогда намеренно не обидит и уж тем более не ударит ее. До того, как Рания поняла какой же Ублюдок – ублюдок, она тоже была вызывающе дерзкой. Дразнила его, провоцировала своим поведением, а потом он поломал, изувечил ее изнутри. И хоть прошло уже много времени, вокруг Рании был другой мир, другие люди, но эта поломка никуда не делась. Она так и не научилась без опасений общаться с мужчинами, собственно, она боялась даже разговаривать с ними, а не то, что строить какие-либо отношения.