В полной тишине он достал ещё пять вёдер воды и наполнил поилку до краев. Когда она была полна, к нам подошли мои лошади – могучий жеребец, его изящная кобыла-жена и очаровательный молодой жеребчик.

– Прекрасные животные, не находишь? – спросила я, ласково поглаживая жеребёнка по мокрому от воды носу. – Я забочусь о них с того момента, как появилась здесь, – повернулась к мужчине, не скрывая грустной улыбки.

Немного помолчав, обдумывая слова, я решилась сказать прямо:

– Послушай, я спокойно могу обойтись без дворцов, замков, слуг и прочей аристократической мишуры. Это мой дом, и я его не брошу, – развернулась к нему лицом, а он стоял, рассматривая далёкий лес, поджав губы и нахмурив брови.

Мужчина не смотрел на меня. Обиделся, похоже.

– Я тебя услышал, – грубо бросил он, развернулся и широкими шагами стал удаляться, что-то бормоча себе под нос про несносных принцесс и страдальцев.

Мне оставалось только хмыкнуть и покачать головой, поражаясь тому, насколько мужчины во всех мирах похожи. Я продолжила гладить жеребчика Куся по гладкой шее, погружаясь в размышления.

– Какой-то он странный, да, Кусь? – обратилась я к нему и похлопала по холке. Соглашаясь со мной, Кусь легонько прикусил меня за плечо, оправдывая своё имя, и кивнул несколько раз головой. Улыбнувшись, я отправила малыша-переростка к его родителям и ушла.

Пока шла к дому, я обдумывала, что же делать дальше. Так и не назвавший себя незнакомец явно разозлился и обиделся. Но кто он такой, чтобы указывать мне или обижаться на меня?

Когда я приблизилась к дому, увидела, как мужчина взбирается на лошадь, вполне обычную, земную лошадь. Интересно, что за существа тогда у меня в левадах? Не говоря ни слова и даже не кинув мне и взгляда напоследок, он пришпорил коня и улетел.

Вот это да! Не дали и нафиг надо?

– Хм, очень своеобразный человек или нечеловек, – пробормотала я вслед удаляющемуся блондину. Сзади фыркнула подошедшая тихо Туча, и я обернулась.

– Ты чего фыркаешь, зайка моя? – Я подошла к собаке, присела на корточки, обнимая её морду ладонями. Чмокнула в нос. – Что, мой кожаный нос, грустно тебе?

Она начала махать хвостом, виляя всей задней частью тела. Я называю это «хвост машет всей собакой».

– Идем, прогуляемся, – встала в полный рост и потрепала собаку по спине.

*****

Со старшей собакой прогуливаясь направились в сторону крайнего дома в деревне и по пути заметили, как Дэни и Ми-ми охотятся на местную кошку. Муська терроризировала моих собак с момента нашего появления здесь, и они мечтали как-нибудь её оттаскать за её пушистый хвост.

Сейчас они сидели в засаде за бочкой с водой и по очереди выглядывали, чтобы убедиться, что Муська их не видит.

– А ты чего не с ними? – спросила я, глядя на Тучку, и она фыркнула в ответ. – Понятно, ты слишком стара для всего этого… – Я показала в воздухе кавычки и рассмеялась.

Мы шли медленно, прогулочным шагом, по деревне. Погода стояла тёплая, но мне было грустно. Я так и не смогла понять истинную причину. То ли поведение блондина так повлияло, то ли грусть по земной жизни, которая изредка сильно меня напрягала, доводя до мигрени.

– Это всё этот несносный тип, он испортил мне настроение своей выходкой, – отчего-то я начала заводиться на ровном месте. – Неужели нельзя было услышать мои доводы и только потом… психовать и уезжать? – я шла и рассуждала вслух, всё больше хмурясь и раздражаясь.

Не заметила, как мы дошли до края деревни, и Туча ткнулась мордой в мою ладонь. Машинально погладила её по огромной голове. Алабаи всегда меня восхищали своим умом, спокойствием и рассудительностью – это вам не хаски, вечно безбашенные и сильно отбитые на всю голову. Думая вечерами, почему и как я попала в этот мир, да ещё и не одна, я приходила к мысли, что благодарна коварной судьбе за то, что оставила со мной рядом моих собак.