Я окинула взглядом помещение и вздрогнула, когда наткнулась на пристальный взгляд Андрея, который стоял у стены и не сводил с меня глаз. Грозовое небо его очей вновь увлекло меня в свою глубину. Задержала дыхание. Застыла с недонесённым до рта стаканом сока. Все окружающие звуки стихли, а весь мир сузился до этого человека. До этого красивого лица. До этих серых глаз, что смотрели в самую душу. Я забыла, как дышать. Вглядывалась в глубину его глаз, боясь увидеть там презрение и злость.

Но в его глазах был коктейль совершенно других эмоций.

Непонятная мне нежность. Восхищение. И что-то ещё. Что-то, из-за чего дрогнула рука, и гранатовый сок оказался на лифе моего платья. Я вздрогнула и отвела взгляд, опуская его на испорченную ткань дорого платья.

– Что здесь делает Андрей? – поинтересовалась я у Леськи, салфеткой пытаясь промокнуть ткань.

– Он лучший друг Ромки. Они дружат уже больше десяти лет. Почти как мы с тобой.

– Но… он же не родственник, – я прикусила губу.

– Лисёнок, – Леська отобрала у меня салфетку и сжала мои ледяные ладошки в своих руках, – почему ты мне ничего не рассказала?

– Что не рассказала? – я искренне не поняла, о чём говорит Леся.

– О том, что ты в Андрея влюблена, – улыбается ласково и снисходительно.

– Не выдумывай, – я попыталась выдернуть ладони, но Леська держала крепко.

– Алиса, я слишком хорошо тебя знаю. Я вижу, как ты смотришь на него на парах. И его портрет у тебя дома видела. Ведь не из-за головы ты вчера плакала, – качает головой. – Андрей вчера напился. В хлам. Ромка его из кабака забрал и к нам привёз. Я слышала их разговор на кухне. Алиса… что за бред ты несла? – Леся хмурит брови.

– Я не думала, что он услышит, – резко говорю я.

– Алиса… проблема в том, что ты стесняешься своей любви к Андрею. Ты стесняешься его.

– Не стесняюсь я! Алина совсем помешалась на нём. Ты видела, что она перекрасилась? Видела, что она линзы стала носить синие? Лесь, мне просто стало её жалко. Я сказала ей то, что она хотела услышать.

– Я всё равно не понимаю, – качает головой Леська. – Ты любишь Андрея. Ты сама ему не безразлична. При чём здесь Алина?

– Я испугалась её, – признаюсь тихо. – Она была похожа на мою мать, когда… когда она в ярости. Даже голос был такой же… Я… чёрт, – глаза начинают слезиться. – Я сама сначала не поняла. Просто начала оправдываться. Лесь… Я такая дура, – давлю пальцами на глаза.

– Не дура, – Леська целует меня в висок, привлекая к себе. – Тебе просто нужно с ним поговорить.

– Я видела его взгляд. Я пыталась ему сказать, что всё это ложь. Лесь… Он так на меня посмотрел. С такой ненавистью. С таким презрением. Даже слушать меня не стал.

– Стал или не стал, а взгляда с тебя он весь вечер не сводит, – подмигнула мне Леська.

Я мигом вспыхнула и перевела взгляд туда, где стоял Андрей. Парень действительно пристально смотрел на меня.

– Беги ко мне в комнату, переоденься. Платье любое возьми, – сказала Леська. – Советую взять чёрное, – вдруг хихикнула она. – Твоему Андрею крышу точно снесёт.

– Леся! – возмутилась я. – Ты теперь меня подкалывать будешь?

– Всё. Молчу, – подруга улыбается. – Беги, пока платье ещё спасти можно.

Обняла подругу и пошла переодеваться в её комнату.

Алиса

В комнате Леськи, включила свет и плотно прикрыла за собой дверь.

Стянула испорченное соком платье через голову, откинула его в сторону и осталась в тонком кружевном белье персикового цвета. Я лениво потянулась, чувствуя приятную негу во всём теле.

Направившись к огромному дубовому шкафу, чтобы достать какое-нибудь платье, испуганно вздрогнула, когда услышала тихий скрип двери и уловила боковым зрением тёмную широкоплечую фигуру в проёме. Я резко обернулась в сторону звука и замерла, прижав руки к груди, где в бешеном ритме застучало сердце. То ли от испуга. То ли от накрывшего с головой волнения. Я чувствовала, как обжигающая волна мурашек проходится по спине, концентрируясь на затылке. Уши стали пылать от смущения и стыда. Ведь ни один мужчина не видел меня в таком виде. Практически обнаженной. А руки стали трястись противной мелкой дрожью. Будто я целый день таскала тяжёлые мешки с песком.