– Эт вряд ли. Гостья там, не гостья, а у меня работа. Коли ты мне работать мешаешь, уж не обессудь.

Старик вдруг сделался хищным, подрос, руки-ноги его вытянулись, выгнувшись под неестественным углом. Теперь он уже совсем напоминал паука. Причём совершенно не сказочного. Тварь вывалила жвалы изо рта, растянув его, как резиновую маску. Бывшее когда-то человеческим, лицо исказилось до безобразия. На беглецов уставились немигающие чёрные глаза, десятки блестящих выпуклых бусин.

Девочку передёрнуло.

– Бежим! – коротко крикнула Нарсу, и этот окрик привёл Аню в чувство. Она с разворота помчалась к лестнице. Сзади слышалось жуткое шуршание и булькающие смешки.

Первый пролёт Аня, подгоняемая страхом и отвращением, преодолела на одном дыхании. Но не успела она ступить на третью ступеньку следующего, как ногу дёрнуло, будто удавкой лассо. Упав и больно ударившись о камень, девочка выронила несчастного Тирре. Её швырнуло в воздух. Голова закружилась. Напротив оказалась мерзкая ухмыляющаяся маска с множеством глаз.

– Ну всё. Приехали… гостья, – с трудом шевеля растянутым резиновым ртом, произнесла рожа. – Убита, так сказать, при попытке побега.

Тонкий свист прервал злорадство тюремщика. Он с гневным воплем схватился за глаза, выронив Аню. Девочка пребольно ударилась о ступени, но быстро вскочила на ноги. Адреналин бодрил. Она вновь подхватила недвижимого Тирре, и кинулась вверх по ступеням. Так она ещё никогда в жизни не бегала.

В комнате наверху сгрудились остальные белькары. Нарсу предупредила их, что выйти можно только с Аниной помощью.

– Становитесь за мной! Вас не должны увидеть стражи!

Тирре кто-то взял на руки, и за спиной у Ани собралась целая стайка белькар.

Из ямы появились узкие тонкопалые руки тюремщика, мазавшие в чёрной крови камень:

– Живьём шкуры сдеру! – с рычанием обещал он беглецам.

– Выходим, – предупредила Аня.

Стараясь идти не быстро, чтобы за ней успевали, девочка вышла в зал. Тихонько щёлкнул замок, отсекая беглецов от жуткого тюремщика.

Вдруг по гулкому пустому помещению раскатился удар грома. Почему-то при этом дрогнул под ногами пол, а с потолка и колонн посыпалась ледяная пыль. Почти одновременно с этим послышался отдалённый рёв.

– Что это? – задал кто-то тихонько вопрос за спиной у Ани.

Послышались тоненькие всхлипы.

– Это Вит, – девочка через плечо увидела, как Нарсу махнула лапкой. – С Халлстейном бодается.

– До сих пор?! – удивилась Аня, которой показалось, что в подземелье они пробыли полдня.

– Это ещё не долго, – ответила ей немолодая белькара. Оказалось, в темнице у нойты ожидали своей участи даже старики и дети, что неприятно поразило Аню. – Вот несколько новолуний назад они сутки над Нордлигом бились.

– Ух и деревьев тогда свалило! – кивнул белькар помоложе. – Целые просеки. Я думал, точно один другого порешит, но нет….

– Да уж, не повезло… – буркнула Нарсу. – Вы, наверное, потому сюда и попёрлись? Думали, что всё – безвластие в Нордлиге? – яда в её голосе было хоть поварёшкой черпай.

– Что ты, дитятко? – замахала на неё старушка. – Мы топь огибали.

– Огибали они…. – тихо пробурчала всё ещё не слишком довольная Нарсу.

За разговором дошли до высокой двустворчатой двери. В зале никого не было – должно быть, Вит считала это место неприступным, или она настолько ненавидела отца, что забывала обо всём остальном при его появлении.

Аккуратно прикрыв за собой огромную створку, Аня огляделась. Она помнила, что здесь оставались не улетевшие с нойтой стражи.

Кажется, вооон на том пьедестале был один.

– Простите, – обратилась девочка к белькарам, – вы не могли бы сместиться немного правее? Нам нужно обойти ту колонну.