– Неправда, ты любишь сечь девочек ремнем, я читала твои тексты.

Я аж задохнулся от возмущения.

– Все не так было. Там от необходимости, и никакого удовольствия, герой страдал.

– Это ты редактору будешь рассказывать, кто там у тебя страдал, – засмеялась суккуб, прыгая мне на колени и закидывая кнут мне за шею.

– Э-э-э, – запротестовал я.

Демоница кнутом притянула мою голову к себе.

– Давай поцелуемся, грешник.

Я попытался отвернуться. Шею жгло безбожно.

– Какой редактор, – сказал я в сторону, – я же мертвый. Все редакторы там остались.

– А хочешь, я стану твоим редактором? Тиснем твою вещицу в «Адских Ведомостях»? Или ты думаешь, нет таких? Есть, даже рубрика есть: «Нам пишут грешники» в отделе юмора, – шепнула она мне в ухо, всем телом прижимаясь ко мне. – Ну, обними же меня! Обними свою девочку!

Она бросила кнут, тот, скользнув по спине, упал на песок и обжег мне голую задницу. Словно тисками схватила руками мою голову и повернула к себе. Плотоядно улыбнувшись, впилась губами мне в рот. Я вскрикнул и попытался вырваться. Куда там… Поцелуй был долгим, я начал задыхаться, она ухитрилась щекой зажать мне нос.

– Тебе же не надо дышать, грешник. Это все иллюзия, – прошептала она, на секунду оторвавшись от меня.

Я судорожно втянул воздух и попытался отползти от жарящего задницу кнута. Суккуб погладила меня по затылку, нежно поцеловала в щеку. От нее очень приятно пахло. Я зажмурился.

– Феромоны, под тебя подбирала, – услышал я шепот. – Я же волшебница, тебе будет хорошо, грешник.

– А ты не можешь выглядеть чуть постарше? – открыл я глаза.

– Боишься ответственности? Не бойся, здесь ты свободен. В Аду статей нет. Ну хорошо, чуть постарше, как ты просишь, – и девчонка тряхнула кудрявой головой. Волосы удлинились и посветлели, глаза из черных сделались зелеными, и их прорезали вертикальные кошачьи зрачки, такие же кошачьи треугольные ушки выглянули между прядей светлых волос, кожа из шоколадной сделалась золотистой, тропическая юбочка исчезла вовсе.

– Хочешь, я отращу себе хвостик, как у японских анимашек, или лучше остаться юной человеческой самкой?

– А еще постарше? – попросил я, отводя взгляд от ее груди.

– Да запросто! – засмеялась суккуб.

У меня на коленях сидела седая старуха с морщинистой кожей, двумя тряпочками вместо грудей и слюнявым, беззубым ртом и гладила меня по щеке. Пахло от старухи соответственно, сразу вспомнилось неврологическое отделение районной больницы.

– Хочешь, я всегда буду такой, грешник?

Меня передернуло.

– А мне казалось, ты более традиционных взглядов, – послышался знакомый голос. – Вот уж воистину, чужая душа потемки. Даже для демона.

Я оглянулся. По пляжу широкими шагами к нам подходил Оринас.

– Девушку отвез? Рассказывай, – остановился он рядом. Негритяночка как ни в чем не бывало соскочила с моих колен, с невинным видом поправила юбочку.

– Отвез, господин Оринас, в лучшем виде. Как вышли к солнцу, так она и исчезла. А коры… корабль ваш загорелся, я в воду упал, вот выплыл сюда, а тут она, – я кивнул на суккуба, – пристает.

– Пристает, значит, понравился. Вон, для тебя целый остров выстроила. Еле нашел, – он подмигнул суккубу и продолжил: – Девушка наша проявится, дашь знать.

– Проводите операцию против Света, господин Оринас? – спросила девчонка.

– Нет, против одного конкретного ангела, – демон зевнул. – Кстати, Келли, ты сильно тут все не блокируй. Пусть наш ангелочек будет иметь возможность приземлиться. Не волнуйся, с руководством согласовано.

– Мир теряет стабильность, а вы какой-то фигней занимаетесь, – пожала плечами суккуб.

– То, чем занимаешься ты, тоже фигней можно назвать, – возразил демон.