– Эй, грешник! Ты там? – раздался сверху голос черта.

– Ну, – ответил я, разглядывая вилы.

– К тебе вилы мои упали.

– Ну, – согласился я.

– Просунь в щель, – велел черт.

– И что? – спросил я.

– Что «что»?

– Ну, что я за это буду иметь?

Черт замолчал. Я прямо видел недоумение на его рогатой роже.

– А что ты хочешь? – удивленно спросил он.

– Чтобы ты вычистил все дерьмо, которое налилось в мой дольмен, и заделал дыру в потолке, который разбил своим долбаным котлом.

– Ты чего, борзый, что ли? Давай вилы, или я сейчас спущусь.

– Заходи, – гостеприимно предложил я, – только я сейчас пошлю сообщение господину Нисроку, что раздолбай черт сломал казенные вилы, да еще и потерял их. А теперь подвергает несанкционированным мучениям грешную душу второго круга, являясь…

– У тебя есть связь с Нисроком? – перебил меня черт.

– С господином Нисроком, – с нажимом произнес я. – Он мне телефон доверия оставил. И про твою фамильярность тоже скажу.

Черт снова замолчал. Я услышал, как в тишине что-то явно скреблось в стену дольмена.

«А это еще что за хрень?» – удивленно подумал я.

– Эй! – крикнул я. – Это ты скребешься в дверь моя? Скажи, я открою.

– Открывай, – насмешливо ответил черт, – это какие-то мелкие твари снизу сюда забрались, совсем без мозгов, на меня полезли, пришлось кипятком смывать.

«Блин, – подумал я, – у Елены дольмен открытый стоит».

– Котлы падать перестали? – спросил я. – Вода сошла?

– Вроде да.

– Слушай, там напротив через улицу дольмен, на него тоже котел упал. Он открытый. Заткни его, пожалуйста, пробка рядом валяется, и она снаружи затыкает. Я тебе вилы сразу отдам.

– Давай вилы, – сказал черт.

– Не, сначала заткни, я тебе еще воспоминаниями добью.

– Кто там у тебя? Баба? – спросил черт.

– Ну.

– Во шустрый какой, – восхитился он. – И Нисрока знает, и бабу себе завел.

Я услышал, как черт громко свистнул, а потом крикнул:

– Эй, приятель! Да, ты!

– Чего? – ответил ему чей-то голос.

– Под тобой ячейка открытая, заткни ее, пожалуйста, пробка где-то рядом валяется, снаружи закрывается.

– Ладно, – ответил голос, – заткну. А ты знаешь, как отсюда выбираться теперь?

– Щас из начальства кто-нибудь явится, скажут. У меня тут грешник подо мной сидит, говорит, выход на Нисрока имеет. Вот пусть ему и докладывает.

Черти засмеялись.

– У меня грешник пропал, – сказал голос, – боюсь, пистон вставят.

– У меня тоже, – сказал черт надо мной. – Я что, в таком бардаке его сторожить должен? Полкруга вниз провалилось. Котел покорежило, вилы сломал, еще херь какая-то снизу полезла. Куда энергетики смотрят?

– Это не энергетики лопухнулись, это пограничники слои не удержали, – ответил голос.

Я весь превратился в слух.

– Все равно энергетики виноваты, где-нибудь сбой произошел, вот погранцы в дефиците и не удержали.

«Какая, однако, сложная структура у Ада, – уважительно подумал я. – И все завязано на энергетике. Прямо как на родине».

– Эй, – сверху в щель просунулась волосатая лапа черта. – Вилы давай, заткнули твою ячейку.

Я с сожалением протянул вилы наверх.

– Все из-за этого долбаного объединения, – услышал я голос.

– Точно, – сказал черт, выдергивая вилы из щели, – говорили им, козлам, что бардак начнется, ничего слушать не хотят. Придурки.

– Они бы еще решили Ад с Раем объединить. Вот бы я посмотрел на чистоплюев, – хохотнул голос.

– А так и будет, помяни мои слова. Мир этот в жопу катится.

Черт топнул по потолку, в щель посыпались мелкие камушки.

– Эй, грешник, чем добивать будешь?

Я вздохнул и постарался вспомнить чего погадостней.

– Кейс с документами из тачки украли, год без прав ездил, пока восстановил.