Нарт, верный себе, относился к родителям Элен Фур с глубоким почтением, но держался как человек, который ни у кого не просит снисхождения, а его врождённое благородство и чувство собственного достоинства не могли не внушать уважения.

Родители Элен были достаточно проницательны – они видели, что чувство их младшей дочери – именно то самое, испытать которое можно только раз в жизни. А по своему опыту Вала и Ник Фур знали сколько подлинной радости может принести брак по взаимной любви.

Став женой Нарта, Элен Фур с каждым днём чувствовала себя всё более защищённой. А Нарт с каждым годом всё больше понимал, как ему повезло с женой, которая стала для него не только возлюбленной, но и верной соратницей, прекрасной хозяйкой в доме и удивительной матерью их детей: сын Вик родился через два года после свадьбы, а ещё через четыре года появилась на свет прелестная дочка Ирия Фур.

Нарта и Элен откровенно забавляло то, как внешность их детей сочетала в себе черты родителей:

Вик Фур в наследство от отца получил совершенно не поддающиеся укладке, вечно торчащие в разные стороны волосы. Правда они у него были не светлые, а тёмно каштановые, а также чётко очерченный рот, чуть выдвинутый подбородок, говорящий об упорстве и решительности, и брови – такие же густые, довольно широкие и немного нависающие на голубые глаза. Взгляд Вик Фура тоже был исподлобья, но его смягчала сияющая улыбка и выражение лица – такую шкодливую мордашку было ещё поискать! При этом Ирия Фур в целом была больше похожа на Элен, только волосы у нее были светло-русые, а глаза светло карие – как у отца. И оба – сын и дочь – получили от своей матери чуть вздёрнутые носики, миндалевидный разрез глаз и манеру вскидывать правую бровь.

Когда Вик Фур немного подрос, стало очевидно, что он унаследовал от отца способность распознавать в людях неискренность и умение останавливать поток лжи одним взглядом, а от матери склонность выражаться несколько высокопарно – при этом и Элен и Вик Фур обожали подшучивать друг над другом, общаясь между собой подчёркнуто церемонно, чем ужасно веселили окружающих. А Ирия с раннего детства поражала своей чуткостью: у неё была какая-то уникальная способность чувствовать чужую боль – физическую и душевную – уже ребёнком она удивляла своим умением гасить ссоры и мирить врагов. Обаяние этой девочки было бесспорно – неудивительно, что маленькая Ирия была любимицей не только в своей семье, но и во всем Энергарме – городе, в котором жила семья Фур.

Тем временем Вик ещё раз сладко потянулся, широко улыбнулся и выпрыгнул из кровати. Увидев маму во дворе, он решил разыграть их любимый «приветственный спектакль»: выйдя на крыльцо, изобразив жестом, будто снимает с головы шляпу, почтительно поклонился, прижав правую руку к сердцу, и произнес очень серьёзным тоном:

– Доброе утро, дражайшая мама! Позвольте заметить, что Вы сегодня просто ослепительны!

В ответ Элен с удовольствием подыграла – присела в лёгком реверансе и чопорным тоном произнесла в ответ:

– Благодарю Вас! Должна признаться, что Вы тоже сегодня вполне сносны!

После этого мать и сын рассмеялись и обнялись, очень довольные шуткой, началом дня и самими собой.

– С Днём рождения, сынок!

– А разве у меня сегодня не Юбилей?! – Вик удивленно вскинул правую бровь, едва удерживаясь от смеха.

– А промолчать никак не мог?! – Элен изобразила на лице возмущение:

– Никакого уважения к старшим!

Вик быстро нашёлся:

– Не извольте гневаться, маменька, Вы же знаете, что моя сыновняя почтительность поистине безгранична!

«Как хорошо, что у Вика такое прекрасное чувство юмора» – подумала Элен – что ни говорите, а человеку многое можно простить, но не отсутствие чувства юмора и элементарного воспитания.