Дормидонт сразу меня к себе вызвал, сказал, что освобождает меня от обязанностей няньки и предложил к старому занятию вернуться. Думал, что я обрадуюсь. Я как узнал, что Дормидонту эту мысль Варвара подсказала, так сразу сообразил, что к чему, для чего это Варваре нужно, и отказался. Дормидонт рассердился, сразу на полметра выше стал. А я говорю, что не могу, потому что сейчас Карсане подчиняюсь, и этот вопрос нужно с ней согласовать. Дормидонт сказал, что договорится с супругой. А я к Карсане побежал, рассказал ей о предложении Дормидонта. Карсана меня выслушала, сразу всё поняла, сообщила, что это дело уладит. И, действительно, уговорила Дормидонта меня при Машеньке оставить назло Варваре.

Карсана же в скором времени третьего малыша родила. Назвали его Вольдемаром. Только этот малыш ни на Карсану, ни на Дормидонта не походил. Но Дормидонт, несмотря на это, светился от счастья: наследник наконец-то родился. Когда он подрос, чертёнком оказался. Дормидонт чертёнка принял: все-таки будущий наследник. Каково же было его разочарование, когда этот чертёнок странным оказался. И шутки у Вольдемара дурацкие были: то шишками всех обкидает, то на волках кататься начнёт, а то просто из угла выскочит и как напугает, да ещё язык покажет и какую-нибудь гримасу скорчит, а потом убегает и на весь лес песенку какую-то глупую горланит. Его все так и прозвали Полоумный, а Вольдемаром даже и не помню, когда его последний раз называли.

Дормидонт же пригорюнился. Переживал он, что Полоумный не оправдал его ожиданий. Скучал, скучал он… и решил обстановку на время поменять, других посмотреть, себя показать. В белиндские леса решил съездить, так сказать, на обмен опытом с тамошней нечистью. Взял с собой Упыря… и отправились они вдвоём путешествовать.

Леший посмотрел в сторону печки.

– Я думаю, грибной суп уже готов.

Серёжа недовольно посмотрел на старичка. «Опять он со своей едой. Рассказал бы всё, а потом можно и покушать. Интересно же», – подумал Серёжа, но вслух ничего не сказал, побоялся обидеть Лешего. Но интересно было только ему одному: домовой спал на печке, Кося дремал, сидя на деревянной лавке. В это время Леший аккуратно достал из печки чугунок и поставил его на стол, затем положил на стол деревянные тарелки и ложки.

– Видимо, кушать мы будем вдвоём, остальные уже сны смотрят, – сказав это, Леший снял крышку с чугунка.

В доме запахло варёными грибами. И вот только сейчас Серёжа вспомнил, что у него есть желудок. Вспомнил об этом не только Серёжа.

– Готово? – послышался голос Коси.

Он встал с лавки, потянулся и подошёл к столу.

– Да и я, пожалуй, не откажусь от супа, – домовой спрыгнул с печки и тоже подошел к столу.

Увидев Серёжу, Кирюха виновато улыбнулся.

– Синяка-то нет? – спросил он и, получив отрицательный ответ, прибавил: «Ты уж прости меня, характер у меня такой, вздорный».

Серёжа ни на кого не сердился: ему сразу понравились и Леший, и неразговорчивый Кося, и ворчливый Кирюха. А ещё дома у Лешего было хорошо, уютно.

Все сели за стол. Серёжа огляделся по сторонам.

– А хлеб у вас есть?

– Хлеб? – Леший удивлённо посмотрел на мальчика. – Откуда ему в нашем лесу взяться? Хлебопекарен не имеем.

Ели молча. Серёжа ел быстрее остальных, так как хотел услышать продолжение истории, остальные же просто наслаждались грибным супом.

– А вот молочко у нас имеется, козье молочко, – сказал Леший, доев свою порцию, и полез в подполье.

– Откуда в лесу козы, ведь это домашние животные? – удивлённо произнёс Серёжа, когда Леший вылез из подпола с крынкой молока.