Иван не хотел входить так глубоко в роль в отношениях с Хельгой. Он планировал рассказать ей всё, как только они достаточно сблизятся. Он верил, что Хельга полюбит его таким, какой он есть: бедным, больным, обаятельным, иногда смешным, но чаще глупым и наивным. И будет не важно, из Лондона он или из Ухты. Половинки прыгающих ягодиц Хельги вторили в такт его радостным мыслям.

На обратном пути Хельга не дала Ивану бежать сзади. Она хотела практиковать лондонский акцент. Иван задыхался. Ноги отяжелели и казалось вот-вот откажутся двигаться по прямой. Между тем Хельга рассказывала, что год назад бросила работу в городской больнице и открыла частную практику. Теперь она зарабатывает три тысячи евро в день и скоро станет счастливой, потому что купит себе Феррари. Иван подбадривал её выразительным мычанием и быстро обнаружил, что рядом с ней бежать даже интереснее. Хельга смотрела вперёд и всё время говорила, а он смотрел на неё, немного ниже лица. Там, в такт бегу вздымались на уровень шеи и опускались две большие дынеобразные груди в обтягивающей красной футболке. Его гипнотизировало это периодическое механическое движение. Если бы в университете объясняли физику на таких примерах, Иван бы стал академиком. Он больше не слушал Хельгу и следил только за этим движением. Иногда он подтверждал правильность её слов мычанием. Иван дотянул до конца пробежки и, собрав последние силы, пригласил Хельгу поужинать в ресторан. “Ещё минус сто евро.” – думал Иван.