Почти до самого верха залез Папа Бобер, но ему так захотелось обернуться и посмотреть на Черного Медведя, что мочи никакой удержаться не было. Зайцы, самые большие хулиганы в лесу, рассказывали, что однажды зимой они забрались в берлогу к медведю на северном крае Леса. И подглядывали. Они узнали как медведь и медведица могут во время долгой зимы не есть, не пить, не ходить в туалет. Но они никому не скажут и сейчас убегут. И убегали.

Нестерпимо любопытно стало Папе Бобру. Он обернулся и посмотрел на Черного Медведя.

Тут зацепка, за которую зацепил лесенку Папа Бобер разогнулась, выступ, на который наступал Папа Бобер, посыпался, и Папа Бобер плюхнулся на дно.

Черный Медведь открыл левый глаз, который смотрел прямо на Папу Бобра.

– Упитанный какой, – сказал Черный Медведь.

– КЛЮЧ НА ШЕСТНАДЦАТЬ, – сказал по-человечески, совсем без акцента, Папа Бобер. – НУ-КО.

Вдруг этот медведь явился из цирка, раз про него ничего не известно. Тогда медведь-гастролер примет Папу Бобра за дрессировщика. Папа Бобер скомандует ему: «АЛЛЕ-АП, НУ-КО!», и пока медведь ищет велосипед или шары для жонглирования, Папа Бобер улизнет.

Но Черный Медведь закрыл левый глаз, открыл правый глаз и сказал:

– Ды кдо дакой?

– Это большая всемирная загадка, – вздохнул Папа Бобер.

– Загадка? Догда надо … эдо… – сказал Черный Медведь. – Давай… или чего-до там.

– Ты, главное, не забултыхивайся, – сказал Папа Бобер. – Давай, загадки загадывать буду я.

– Давай, – согласился Черный Медведь.

Что такое загадки – это секреты задом наперед, а секретов Папа Бобер знал ого-го. Ни за что не отгадает его загадки Черный Медведь, и придется ему отпустить Папу Бобра.

Все было бы хорошо, но тут Черный Медведь заснул.

Заметался Папа Бобер, отыскивая новую дорогу наверх и нашел. Новый быстрый путь, из выступов и кореньев, по которым можно было бы быстро-быстро выбраться на свет! И все было бы хорошо, но тут Черный Медведь открыл левый глаз.

“Сейчас опять скажет: «Ты кто такой?», подумал Папа Бобер и закричал первым:

– Первая загадка. Здоровый, но не гора. Дерево ломает, но не ураган. Ствол когтем на половинки расщепляет, да не топор. Что хочешь в землю вобьет, а не молот…Зимой еще спит.

– Дык, эдо я, – сказал Черный Медведь.

– Да, не ты.

– Да, да я.

– Докажи.

– Докажу.

– Вон, бревно за тобой лежит, – сказал Папа Бобер. – Можешь его разломить напополам?

Не успел Папа Бобер моргнуть, как Черный Медведь держал в лапах по обломку ствола.

– А расщепить?

Провел Черный Медведь когтем вдоль одного обломка и разделил на половинки.

– А вдавить в землю? – сказал Папа Бобер. – Нет, нет, к себе поближе… Ровнее.

Две расщепленные половинки обломка ствола торчали из земли между Черным Медведем и Папой Бобром, как два передних зуба.

– Про тебя, выходит, загадка, – согласился Папа Бобер с Черным Медведем, но тот уже спал.

Или притворялся? Засомневался Папа Бобер, замер и не знал, что делать. Пока Папа Бобер сомневался, Медведь открыл левый глаз.

– Вторая загадка. – сказал Папа Бобер. – Оно любит обнимашки и может все – может плыть, может тонуть, может воду держать, может наверх вести, может на месте стоять и уют создавать, может еду давать, может компанию собирать, может греть, может звуки издавать – что это такое?

– Эдо проигрыватель? – сказал Черный Медведь.

– Нет.

– Эдо не я? – застенчиво спросил Черный Медведь.

– Это дерево! – сказал Папа Бобер.

– Как же дерево может петь?

– А ты срежь у половинки ствола верхний угол полукругом, изнутри который, – сказал Папа Бобер, показывая на вбитые в землю деревяшки. – Теперь у второй половинки верхний угол, тоже изнутри.